Спасти царевича - [53]

Покинуть свадьбу незамеченными оказалось совсем несложно. Поместье стояло на ушах от погреба до крыши. Гости, будучи уже в изрядном подпитии, как раз слушали батюшку, который, находясь на вершине блаженства, бодро жестикулировал, в тысячный раз описывая свое чудесное спасение. Он безбожно нахваливал Витю не только как блестящего гвардейца, но и как сына, чем окончательно вогнал в краску жениха, и без того смущенного всеобщим вниманием.

Мы, взявшись за руки, тишком прокрались за ворота и направились в деревню, прямо к дому старосты, вымершей по случаю гуляний, деревеньки. Там было тихо и спокойно. По двору деловито прохаживалась домашняя птица, спал в тенечке от забора сторожевой пес. Мы невольно прильнули друг к другу, наслаждаясь покоем и умиротворением… ровно до того момента, пока Его Высочество не обнаружил на крылечке терпеливо поджидающего Киро.

Судя по тому, как переменилось лицо моего царевича, у него имелись вполне конкретные планы на наше уединение, и третьего лишнего там явно быть не должно.

— А он что здесь делает?! — хором потребовали у меня объяснений венценосные особы, сверля друг друга взглядами… далекими от обожания.

— Вы подозрительно часто отираетесь подле моей невесты, Киро… — угрожающе начал Его Высочество.

— Ты меня еще на дуэль вызови! — ехидно перебил его тень.

— Нашел дурака!

— Вот именно, — согласился Киро, поглядывая на меня с видом «я же Вам говорил, что так будет».

— А ну, прекратили! Оба! — мне уже изрядно поднадоела затянувшаяся сцена ревности, я даже ножкой топнула от полноты чувств. — Вы, Ваше Высочество, мой будущий супруг, а сие, — кивок в сторону Киро, — Ваша тень и, по совместительству, моя волшебная рыбка!

— Какая рыбка? — озадаченно уточнил Елисей.

— Ну та, которая желания исполняет, — со смешком пояснил Киро, на всякий случай отступая на полшага.

— Какие-такие желания он у тебя исполняет?! — по второму кругу завелся мой царевич, грозно надвигаясь на Киро. Мы с тенью обменялись одинаково страдальческими взглядами, что, разумеется, не укрылось и от Его Высочества.

— Впрочем, я готов закрыть глаза на некоторые… возмутительные факты, при одном условии, — уже спокойнее сказал царевич, выразительно взглянув на тень.

— Мне начинает казаться, весь балаган был затеян с одной-единственной целью, принудить меня к чему-то, что я не захотел бы делать по доброй воле, — хмыкнув, предположил Киро.

— По правде говоря, — царевич смущенно усмехнулся, — на тот момент я действительно решил, что ты увел-таки у меня невесту.

Мы наградили Его Высочество одинаково возмущенными взглядами.

— Смею надеяться, уже передумал?!

— Какое условие?

Царевич жестом отмел посыпавшиеся на него вопросы и воззрился на нас с суровым видом ревизора.

— К этому мы можем вернуться и после. Меня куда больше волнует, что вы здесь тайком замышляете.

— Плетем коварный заговор против царствия, — ответил Киро, не обманув моего будущего супруга ни единым словом. Я невольно улыбнулась.

— Этого только не хватало, — недовольно протянул царевич, запрыгивая на ступеньку, — делитесь!

Киро, отлепившись от колонны, как раз успел поймать за шиворот оступившуюся монаршую особу. Он заботливо придал ей более устойчивое положение, душевно уточнил:

— С одним условием! Ты будешь помнить, что далеко не первый в списке лиц, желающих нас убить за сие богоугодное дело.

— Боюсь даже представить, — огрызнулся Его Высочество, восстановив равновесие. Плечо друга он так и не выпустил.

А я…

…я снизу вверх смотрела на парочку венценосных скоморохов, и в глубине души медленно крепла уверенность, что вот теперь все точно будет хорошо.

И даже очень.

Эпилог

Анастасия едва заметно вздрогнула, когда цесаревич шевельнулся и с приглушенным стоном открыл глаза.

Было нечто упоительное в том, чтобы снова видеть любимое лицо так близко. Наблюдать, как меняется выражение глаз… Сначала они растеряны, все еще не верят, но потом, сквозь сомнения, медленно проступает робкое счастье видеть и понимать, что сие не сон и не виде́ние. Его голова и вправду, так же, как и много лет назад, покоится у нее на коленях, а она, такая близкая, такая красивая, открыто смотрит ему в лицо, не пряча взгляда.

Мирослав поднял руку, но так и не коснулся ее лица.

Во взгляде Анастасии таилась такая боль, что цесаревич невольно отдернул руку и поспешил подняться на ноги. Старательно избегая смотреть по сторонам, он по возможности отряхнул мундир, пощупал затылок, пробормотал что-то вроде: «Вот паршивцы!» — и оглянулся по сторонам, пытаясь понять, где он.

Пожалуй, Мирослав нашел бы еще тысячу и одну причину, по которой можно было бы отложить еще хоть на мгновение тягостный разговор, но Анастасия, словно читая его мысли, отвела взгляд и устало произнесла:

— Я так далеко от Вас, Ваше Высочество. Всегда. Безумно далеко, даже когда нас с Вами разделяет едва ли пара шагов.

— Настя…

— Позвольте мне договорить, — Анастасия стиснула пальцами подол, по-прежнему глядя в сторону. — Я разучилась ждать. Я больше не могу надеяться. Прошу, Ваше Высочество, ежели в Вас осталось хотя бы дружеское расположение, отпустите меня.

— Настя!

— Ежели я для Вас хоть что-то значу, не смотрите на меня так!