Спасая тебя - [47]

Его теплая рука скатывается по моему плечу, и он раскидывает свои длинные пальцы по моей груди, чуть выше моей груди.

Мое сердце продолжает тяжело стучать и интересно он чувствует это своей ладонью. Он начинает двигать руку вниз под одеяло, а мои пальцы натягивают завитки на его шее. Его язык по-прежнему движется против моего, его рука охватывает мою грудь. Шок слегка колеблется через меня, и я удивляю себя тем, что я хныкаю в его рот. Это, видимо, вызывает что-то внутри него, и он охватывает полностью мою грудь, его большой палец начинает кружить вокруг моего соска через ткань моего свитера. Я выгибаюсь в его руках, жаждущая большего. Между нами есть больная потребность, и я сжимаю ноги вместе. Мое тело знает, что оно хочет, как раз когда моя голова крутиться в сенсации с неотступным страхом, что я теряю контроль. Моя рука спускается по груди Лукаса, пока я не нахожу низ его рубашки. Я медленно ее двигаю вверх, мои пальцы проскальзывают под нее. Мышцы его живота подскакивают, когда мои пальцы соприкасаются с его теплой кожей. Я прижимаю руку к его подчеркнутым мышцам живота, наслаждаясь тем, как он чувствует себя под моими пальцами, когда он неожиданно хватает мое запястье, чтобы остановить.

Без предупреждения Лукас освобождает меня от него, аккуратно ставит меня подальше. Мы тяжело дышим, он моргает, как будто он не может сфокусироваться. Он бормочет, что я не могу понять и запускает руки в волосы.

— Я должен был остановиться. Это становилось все… — он замолкает и блеснул сексуальной усмешкой мне, как раз когда качал головой.

Напряжение во мне не спешит утихать, я закрываю глаза, пытаясь вывести его прочь.

— Ты в порядке? — спрашивает он не уверенно. — Я сожалею, если это было слишком…

— Это не было, — прерываю его я, открывая глаза и заинтересовываюсь его взъерошенные волосы.

Мне должно быть стыдно за мое поведение, но нет. Меня беспокоит только то, что он остановился, что у него большое самообладание, чем у меня.

Он проводит рукой по лицу несколько раз.

— Уже поздно, — говорит он.

Я киваю.

— Я должен вернуть тебя назад.

Никто из нас не двигается. Я позволяю одеялу упасть. Вдруг, мне слишком жарко в нем. Лукас берет мою руку и склоняется лицом ко мне. Он снова меня целует. На этот раз мягко и нежно, но он сдерживается сейчас. Затем он встает, тянет меня за собой, и обнимает. Я кладу голову на плечо, обнимая его, чувствую твердые мускулы его спины. Я никогда не позволяю чувствовать себя так, ни с кем прежде. Это пугающе и волнующе одновременно. Я говорю себе, что это потому, что раньше не встречала некого похожего на Лукаса. На каком-то уровне я горжусь собой.

Социальные работники и учителя указывали мне, что я не способна создавать связи. Если бы они видели меня теперь. Ну, возможно, не прямо сейчас, я улыбаюсь сама себе.

Лукас отпускает меня, затем наклоняется, чтобы поднять одеяло. Я все еще чувствую, что покраснела, когда мы идем руку об руку обратно в грузовик. В тишине мой ум переигрывает снова ночь, и я вспоминаю, как это началось. Я желаю, чтобы он рассказал о своей семье. Я не понимаю, в чем может быть секрет. Мы оба сохраняем наши секреты сегодня вечером.

— Ты собираешься поговорить с Кайлом о твоей бабушке? — спрашивает он, как только мы вернулись в грузовик.

Когда он оборачивается ко мне, моя температура поднимается выше и выше, так как я помню ощущение его губ на моих. Тогда я понимаю, что он ждет меня, чтобы ответить на его вопросы.

— Что это? — спрашивает он.

— Ничего, — отвечаю я, улыбаясь про себя. Я вспоминаю его вопрос и еще одно ворчание на меня сегодня вечером.

— Если моя бабушка очень стара, мне интересно, если этот швейцар пользуется ей или как-то. Нет сомнений, что это был тот, человек, которого я видела в Сан-Диего. Или может быть, Кайл встретил Роба Джарвиса в доме престарелых, и послал его в Сан-Диего, чтобы увидеть нас. Он знал о нас за пару лет тогда, он пытался получить опекунство надо мной. Может быть, он нанял его собрать доказательство на прошеное ходатайство.

— Может, ты сосредоточишься на том, что у тебя есть бабушка, что ты собираешься ее встретить первый раз и не беспокойся об отдыхе прямо сейчас.

Я глубоко вдохнула и улыбнулась ему.

— Я знаю. Это чувствуется горьковато-сладким из-за того, что сказала Хлоя, о ее вероятном незнание кто я, тогда я не буду рада, добравшись туда. Твои бабушки и дедушки все еще тут? — спрашиваю я.

— Да. Они все на пенсии во Флориде. Мы ездили в гости, когда я был ребенком. Мы были в Диснейленде.

— Гыы, — я смеюсь. — Это звучит тошнотворно-нормальным, Лукас.

Он мечтательно улыбается, когда смотрит на дорогу.

— Неужели?

Когда мы добираемся до дома Кайла, я вижу, что внешние фонари оставили для меня и мягкий свет в гостиной.

— Я провожу тебя до двери, — говорит он. — Я хочу, чтобы твой брат знал, что я джентльмен.

Он подмигивает мне, прежде, чем выйти из машины, потом приближается ко мне. Он открывает дверь и ведет меня вверх по дорожке и слабо прикасается к моей пояснице.

— Я хорошо провел время, — говорит он.

— Несмотря на то, что посетил день рождения в моей семье? — спрашиваю я.