Спасая тебя - [48]

— Любое время, которое я могу провести с тобой прекрасное, Рей.

Я могу почувствовать, что мои щеки загорелись. Когда он сверкнул озорной улыбкой, я поняла, что он заметил.

— Спокойной ночи, — он целует меня в розовую щеку, и я понимаю, что у нас есть зрители.

— Спокойной ночи, — я шагаю внутрь и жду, пока Лукас вернется в грузовик, прежде, чем закрыть дверь. В доме тихо. Я не вижу никаких признаков, что кто-нибудь проснулся. Я выключила свет и спустилась вниз в свою комнату. Моя голова наполнена мыслями о Лукасе, когда я переодеваюсь для сна. Я некогда не думала, что смогу привязаться к кому-либо за такое короткое время. Это как, если бы пустота внутри меня исчезала, когда мы вместе. Я смотрела свысока на девушек, которые очень сентиментальны к свои парням, а сама не могу стоять в стороне от них. Это никогда не было мной, но возможно я их понимаю лучше.

Я засыпаю без сообщения о спокойной ночи от Лукаса впервые на этой неделе. Но он оставил меня, и «спокойной ночи» лично гораздо лучше, во всяком случае.

Глава 13

— Ты повеселилась на дне рождение, Райли? — спрашивает Пенелопа.

— Конечно. А ты? — спрашиваю я, когда сажусь на диван в гостиной у нее за спиной. Она лежит на ковре, рисуя в книжке раскраске.

— Я помогла дедушке задуть свечи. Ты видела?

— Да. Хорошая работа.

— Я помогу задуть свечи на твоем дне рождение тоже, — говорит она.

— Я буду очень признательна за помощь. Спасибо.

— День рождения Райли летом, правильно? — говорит Кайл, когда входит в комнату.

— Июнь, — подтверждаю я. Я рада его видеть, поскольку он тот человек, которого я искала, когда пришла сюда.

— Мое день рождение в октябре, — информирует меня Пенелопа.

— Могу я поговорить с тобой минутку? — спрашиваю я Кайла.

Он кивает.

— Пошли прогуляемся.

— Закончи свой рисунок, Пенелопа. Мама хочет, чтобы ты приняла ванную, когда закончишь.

Кайл игриво тянет за волосы, поскольку он идет. Она в ответ смеется.

Это яркое утро. Теплый ветерок толкает пушистые облака по небу. Я следую за Кайлом по тротуару, он начинает медленно шагать, как только я достигаю его.

— Это о Лукасе? — спрашивает он.

— Нет, на самом деле о моей бабушке. Хлоя не говорила тебе?

Он кивает.

— Правда. Да.

— Я хочу увидеть ее.

— Хлоя сказала, что Анджела рассказала тебе, что она мертва? — спрашивает он, его неприязнь к нашей матери очевидна по его лицу.

Я киваю.

Кайл качает головой на ложь нашей матери.

— Я могу отвезти тебя к ней, если хочешь, но ты действительно не можешь разговаривать с ней.

Она даже не поймет, что ты там.

— Я все равно пойду.

— Хорошо, — говорит он, наблюдая, как мимо проезжает машина.

— Ты был близок с ней? — спрашиваю я, опасаясь укола ревности, если он ответит «Да».

Он думает минуту прежде, чем ответить. Затем он пожимает плечами.

— Не совсем. Она жестокий человек, с ней не возможно сблизиться. Она некогда не была стереотипной бабушкой, которая печет печенье и вяжет свитеры.

— Какая она была?

— Она была вроде социальной бабочки. У нее было много друзей. Вокруг нее всегда были люди.

Наш дедушка умер давным-давно, еще когда Анджела была тут. Так, бабушка жила одна, но у нее всегда был дом наполненный подругами.

— Она давно в доме престарелых?

— Около 2 лет.

— Она знала, где мама была? Знает ли она обо мне?

Он вздыхает.

— Нет, она не о многом знала, что мы делали.

— Я не понимаю, — говорю я, чувствуя знакомое разочарование, растущие во мне. — Почему она заставила меня полагать, что она — вся моя семья, которая у меня есть.

Кайл останавливается, и я понимаю, что останавливаюсь тоже. Он кладет руку на мое плечо.

— Я не знаю, Райли. Мне жаль, что я не успел. Прости за то, что она заставила тебя пройти.

Я делаю шаг назад, чтобы разорвать контакт с ним.

— Ты не должен жалеть меня. Она любила меня, Кайл. Она свой собственный путь испортила, я знаю, что она сделала.

Он трет ладонью свое лицо.

— Ты не хочешь говорить нечего о ней плохого. Я восхищаюсь тобой за это, за твою верность. Но тебе, возможно, придётся столкнуться с тем, что она держала тебя из-за эгоизма.

— Какие причины? — спрашиваю я, пытаясь контролировать свою внезапную вспыльчивость.

Он смотрит на меня с сочувствием.

— Мы никогда не узнаем ответ на этот вопрос.

Я хочу орать на него, что он не прав, но я глотаю слова вместе со слезами, которые угрожают сформироваться. У Кайла есть собственные причины ненавидеть ее, но я просто думаю, что он ошибается на счет этого.

Моя мама всегда говорила мне, что мы были только друг друга, потому что мы единственные, кто мог исцелять в этом мире. Она сказала, что важно, чтобы мы некому не говорили. Это было достаточно просто верить в это, когда нас было только двое. Но теперь, когда я знаю, что у меня тут семья, что она так и не удосужилась сообщить мне, я не могу не задаться вопросом, не лгала ли она о нашей власти.

— Мы можем увидеть ее в воскресенье?

— В воскресенье не могу. Пенелопа идет на день рождения и Хлоя хотела провести пару часов без детей и выполнить пару поручений, — отвечает он. — Как насчет вечера понедельника?

Я киваю, сглатывая свое нетерпение.

— Ладно. Понедельник.

— Теперь о Лукасе, — начинает Кайл. Его серьезный тон мне подсказывает, что эта тема не поднимет мое настроение.