Спас Ярое Око - [38]
— Понятых бы надо, — сказал второй.
— И понятых пригласим — все по закону… — переглянулся с ним старшина. — Имя-отчество?
— Николай Петрович, — ответил Бегун.
— Ни… ко… лай… Пет… ро… вич… Все оформим как надо… Год рождения?
— Может, договоримся, ребята? — спросил Бегун.
— Ну конечно, договоримся! — старшина с облегчением бросил ручку. — Что ты у людей время отнимаешь, в самом деле! Сидоров!.. Еще Ивановым бы назвался, Иван Иванычем!
Бегун положил на стол зеленую тысячную пачку:
— В расчете?
— Не-ет, так не договоримся, — обиделся старшина.
— А так? — добавил Бегун еще тысячу.
— Ну-ка, посмотрим, что там еще имеется?.. — старшина придвинул к себе сумку. — О-о!.. — вытащил он парабеллум. — Это дорогого стоит! Пушка-то с биографией небось, а? — подмигнул он.
— Нашел только что.
— Ага, в лесу за путями… — понимающе кивнул старшина. Он выложил еще две пачки: — Это за пушку, — И еще одну: — Это жене на колготки…
— А это — детишкам на леденцы! — Бегун с размаху, как костяшку домино, припечатал к столу еще тысячу и встал.
— Приятно поговорить с умным человеком, — улыбнулся старшина. — А теперь вали отсюда, гнида, чтоб я тебя через пять секунд на станции не видел!
— Счастливо, мужики! — Бегун взял со стола тяжелую сумку и направился к двери.
Под сумкой открылась на столе его фотография с надписью «Розыск!». Старшина уставился на нее, разинув рот.
— Э-э… э-э… — проблеял он, выронил деньги, будто обжегся, и заорал: — Назад!!
Второй перехватил Бегуна в дверях и снова усадил на стул, придавив рукой плечо. Они сверили фотографию с оригиналом и растерянно переглянулись:
— Он?
— Он.
— Майору надо звонить… — сказал старшина.
— Чего майору — в Москву звони!
— Может, договоримся, ребята? — спросил Бегун. — Там еще столько же, — кивнул он на сумку.
— Нет, — криво усмехнулся старшина. — С ними не договоришься… — Он набрал номер и встал по стойке «смирно», подняв трубку к уху.
С протяжным гудком налетел, загрохотал мимо станции товарняк, пол заходил под ногами, тонко задребезжал графин на столе. Тотчас раздался звонкий щелчок по стеклу, в окне между прутьями решетки возникла маленькая ровная дырочка, и перебитый пулей шнур сильно хлестнул старшину по щеке. Еще не поняв, в чем дело, он потянулся за дубинкой, но та, как живая, спрыгнула со стола. Он метнулся было в сторону — тут же пуля выбила штукатурку на его пути. Еще одна сорвала с него фуражку, следующие пошли одна за другой — ниже, ниже, пока старшина не сел на пол. Выстрелов не было слышно за грохотом колес, только новые пробоины возникали на стекле.
Второй мент замер с поднятыми руками, завороженно глядя в глубину подступающего к самому окну леса. Пуля ударила ему в носок сапога, он покорно отступил в угол.
— Ну так я пошел, ребята? — весело спросил Бегун. — Жалко, что не договорились…
Он сунул деньги и пистолет в сумку и не торопясь вышел.
На горке за станцией лязгала сцепка, истошно, выматывая душу, визжали тормозные башмаки под колесами, из хриплых динамиков матерились диспетчеры и составители поездов. Маневровый тепловоз сталкивал цистерны, платформы и вагоны под горку, они катились по лабиринту стрелок, одному Богу известно как находя свой состав. Составители в желтых накидках, как матадоры, сновали среди вагонов, проскальзывая между стопудовых стальных кулаков сцепки. Все были заняты делом, на Бегуна здесь никто не обращал внимания. Он нашел на дальнем пути почтовик, постучал кулаком в железную стену. Из окна выглянула мятая похмельная морда.
— На Восток? — крикнул снизу Бегун.
— Предположим, — нехотя ответила морда.
Бегун, как коробейник, поднял в руках пару «смирновской»:
— До Байкала доедем?
— До Урала не хватит, — лениво откликнулась морда.
— А так? — Бегун открыл сумку.
— Садись, дорогой. До Находки довезу! — расцвела морда в улыбке.
Весело стучали колеса, мелькали в распахнутой двери смазанные скоростью желто-багровые краски осеннего леса. Бегун, Еремей и Павлик стояли в тамбуре, подставив лица свежему ветру, пахнущему дымом и прелым листом.
Когда загудел под колесами мост и загрохотало эхо от скрещенных стальных балок, Бегун достал парабеллум и отсалютовал в серое небо. Размахнулся и бросил пистолет в Волгу.
«Кукурузник» трещал стареньким мотором, ледяной ветер за иллюминатором тонко свистел в растяжках крыльев. Иногда самолет проваливался в воздушную яму и тут же, гулко хлопнув крыльями от перегрузки, задирал нос и карабкался наверх; мотор завывал надсадней, и жестяной корпус дрожал и скрипел всеми швами.
Внизу плыла тайга, сквозь снег темнела сосновая хвоя. Тень самолета скользила по верхушкам, комкалась в оврагах и просеках.
Пассажиры дремали на жестких скамьях вдоль бортов, плечом к плечу, покачиваясь все разом на воздушных ухабах. Рюкзаки и сумки свалены были в хвосте, только Еремей прижимал к груди бесценную поклажу, с растерянной улыбкой смотрел вниз, на знакомые уже места. Павлик спал, свесив голову на грудь. Бегун боролся со сном, таращил в пространство слипающиеся глаза, то незаметно для себя отключался, то вскидывался на очередном вираже.
Дверь в кабину была открыта. Летчики курили, второй рассказывал что-то, возбужденно размахивая руками, Петрович, спустив резиновые лопухи наушников, посмеивался. Вдруг напрягся, вернул наушники на место, прислушиваясь к рации. Обернулся в салон, пробежал глазами по лицам пассажиров, задержался на Бегуне, глянул на мальчишку и Еремея. Ответил по рации, прикрывая микрофон рукой, хотя за грохотом мотора и так не было слышно ни слова, и автоматически провел ладонью по карману, где, очевидно, лежал пистолет. Через минуту второй спустился в салон по лесенке, прошел в хвост, посуетился там для виду и вернулся, мимоходом прощупав взглядом всех троих.
«Черные аисты» — это элитный отряд арабских моджахедов-диверсантов, встреча с которыми равнозначна приглашению на собственные похороны. Но наши восемнадцатилетние парни не побоялись столкнуться с ними лоб в лоб и… Сколько стоит победа, и есть ли у нее цена, вы узнаете из этой книги.
В остросюжетных, полных драматизма повестях Юрия Короткова рассказывается о трудной судьбе подростков, молодых людей сталкивающихся с жестокостью, непониманием окружающего мира, который зачастую калечит их жизни.Олегу было семь лет, когда мать отдала его и сестру в детский дом — тогда и появилась первая седина у него в волосах.Олег ни с кем не дружил, никого не любил, никого не боялся, годами копил в себе злость и обиду на окружающих.Олег научился защищать свою честь, но не научился прощать…
Виллисы — это невесты, не дожившие до свадьбы, лишенные счастья. По ночам они встают из могил и убивают одиноких путников. Виллисы — это персонажи балета «Жизель», хрупкие и жестокие призраки в подвенечных платьях. Виллисы — это студентки хореографического училища, пожертвовавшие всем ради танца.Какая девушка не хочет стать балериной? А тем более балериной Большого театра. Но немногие знают, какой это тяжелый и изнурительный труд: репетиции до седьмого пота, кровавых мозолей, ограничения во всем. Мир здесь делится на тех, кто на сцене и тех, кто в зале.
Где ты, девятая парашютно-десантная рота? Где ребята, чья молодая кровь дымилась на горячих камнях Афганистана, чей последний крик неприкаянным эхом метался меж скал проклятого перевала Гиндукуш? Почти все они лежат под белыми обелисками с красной жестяной звездой. Неужто все было напрасно, и эта война была никому не нужна? Так это или не так, но земля, политая кровью солдат и сдобренная их мертвыми телами, уже никогда не станет чужой…Когда дембель Олег Лютаев выходил из поезда на вокзале родного Красноярска, он и не подозревал, что история девятой роты еще не завершена.
Остросюжетные повести Юрия Короткова стали бестселлерами. По ним сняты популярные фильмы «Авария, дочь мента», «Дикая любовь», «Абрекъ» и другие.В сборник «Абрекъ» вошли самые популярные из остросюжетных повестей Ю. Короткова: «Авария, дочь мента», «Спас Ярое Око», «Седой», «Абрекъ», «Абориген» и «Дикая любовь». Их герои — современные молодые люди, волей судьбы преступившие Закон.Юная американская школьница прилетает в Киев и начинает учиться в обыкновенной средней школе. Там она влюбляется в лучшего ученика класса, настоящего красавца и подающего надежды программиста.
В книгу известного российского сценариста, писателя Юрия Марксовича Короткова (1955 г. р.) вошли его увлекательные остросюжетные повести разного жанра. Среди них и боевик «Авария, дочь мента» – о конфликте отца и дочери, предопределенном сменой эпох в лихие 90-е. Лихая жизнь доводит школьницу Аварию (Валерию) до группового изнасилования бандой мажоров, и это несчастье примиряет ее с отцом. И теперь он – простой милиционер Алексей Николаев – мстит насильникам, пренебрегая законом, на страже которого всегда стоял… Одноименный фильм был снят в 1989 году режиссером Михаилом Туманишвили, в главных ролях: Оксана Арбузова, Владимир Ильин, Любовь Соколова.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.