Сон наяву - [39]
— Боюсь, это уже в прошлом, — мужественно солгала Айрин.
— «Подумать кто бы мог, что уж не будет Любовь нам улыбаться нежно, что время жаркий взгляд ее остудит и слезы лить я буду безнадежно». Это не я написал, а Томас Мур, — сказал Эдвард, широко улыбнувшись. — Не забудь, что завтра мы собирались лепить снеговика. Я хочу, чтобы ты встала рано, хорошо выспалась и была красивой. Если проспишь, я сам приду тебя будить.
Как он смеет говорить с ней так соблазнительно ласково, читать стихи о любви, после того как отверг ее? Ярость бушевала в Айрин, она ненавидела его, ненавидела! Ответить Эдварду она не успела — он вышел из комнаты, тихонько прикрыв за собой дверь.
Второй день Рождества выдался ослепительно ясным, высокое голубое небо радовало
глаз, снег сверкал на солнце, приводя Майкла и Николаев в безумный восторг. Поскольку Джун и Рандольф предпочли тепло камина свежести зимнего утра, лепить с детьми снеговика пришлось Эдварду и Айрин.
Глубокое смущение, овладевшее Айрин во время завтрака под взглядами Эдварда, незаметно прошло в снежной кутерьме, затеянной детьми. Детский визг разносился среди высоких сосен и елей, пока они скатывали в шары липкий снег. Самые большие шары, разумеется, скатал Эдвард, потому снеговик и вышел почти с него ростом. Пришлось Эдварду взять детей на руки, чтобы они водрузили на голову снеговика старую черную шляпу, замотали ему шею красным шарфом, вставили угольки вместо глаз и красный нос из моркови. Айрин доверили внести последний штрих — заставить снеговика улыбнуться и показать щербатые зубы, для чего снова пригодились угольки из камина.
Айрин очень старалась, ведь на нее смотрели три пары глаз. Эдвард не торопился спустить детей с рук, и это действовало ей на нервы. Когда она закончила, дети захлопали в ладоши.
— Мамочка, он такой симпатичный получился, ему надо дать имя, — предложил Майкл. — Давайте назовем его Питом.
— Нет, мы назовем его Тоби, — возразил Николае.
— А я бы назвал его Томом, — задумчиво произнес Эдвард.
— Ну конечно, Том! — хором воскликнули мальчики.
Айрин ничего не сказала, с улыбкой наблюдая за троицей.
— Мамочка, тебе нравится снежный Том? — спросил Майкл. Он инстинктивно почувствовал, что мать загадочным образом отделилась от них, и протянул к ней ладошку в мокрой варежке. То же самое сделал Николае. Ей пришлось подойти к ним и взять их за руки. Все четверо оказались в такой близости, что избежать направленного на нее взгляда Эдварда у Айрин не было никакой возможности. Со стороны их можно принять за счастливую семью, подумала она, и ей стало невыносимо больно.
— Том самый замечательный снеговик в мире, — весело сказала Айрин. — Вы хорошо поработали, мои дорогие.
Возможно, Эдвард что-то прочитал в ее глазах, потому что предложил детям пойти на пруд кормить уток.
— Для этого вам придется сбегать в дом и попросить хлеба у Рандольфа, — сказал Эдвард.
— Заодно попросите бабушку, чтобы она дала вам сухие варежки, — добавила Айрин.
— Мы пойдем на пруд?! Вот здорово! Мы будем кормить уток! — наперебой закричали близнецы и побежали к дому.
После ухода детей воцарилась тишина. Помолчав несколько минут, Эдвард спросил:
— Как спалось? Что снилось?
— Благодарю. Очень хорошо спала, без сновидений, — чопорно ответила Айрин, снова ощутив прилив гнева.
— А я спал плохо, — признался он с серьезным видом.
Сам виноват, подумала она злорадно.
— Странно, отчего бы? — Айрин высокомерно подняла светлые брови, старательно избегая его взгляда, и сделала вид, что разглядывает зимний пейзаж. — Есть хорошее средство: ложку меда надо запить теплым молоком. Я проверяла его на детях.
— Я знаю средство получше, Айрин, — сухо ответил Эдвард. — Молоко с медом мне вряд ли помогут.
Айрин повернулась к нему спиной, чтобы поправить поникший нос снежного Тома. Желания возвращаться к ночной теме у нее не было. К счастью, быстро вернулись близнецы.
— Рандольф дал нам целый пакет хлеба и даже немного печенья! — закричал еще от дверей Майкл.
— Утки любят печенье? — спросил, подойдя, Николае.
— Больше всего им нравятся червяки, но сейчас они будут рады и печенью, — сказала Айрин с улыбкой.
Небольшой выводок уток — два селезня и три уточки — плавал на середине пруда, который не замерзал за счет родниковых вод. Увидев посетителей, они поплыли к заледеневшей кромке и вскоре выбрались на берег. Хлеб и печенье, к удовольствию близнецов, они брали у них прямо с ладоней.
— Они фактически ручные, — сказал Эдвард. — Весной Рандольф ездил на ферму к своей сестре. Пока он там жил, лиса утащила утку, которая сидела на яйцах. Он принес гнездо с яйцами в дом, поместил в инкубаторные условия. И на какое-то время стал их нянькой. Ни одного утенка не потерял, все выжили. Потом он привез их сюда, к тому времени они подросли, но продолжали хвостом ходить за ним, как за матерью. Смотреть на них без смеха было невозможно. Отучить их от этого было довольно трудно. Первое время приходилось держать двери открытыми, и пятеро утят постоянно путались под ногами. Теперь они самостоятельно переживают первую зиму.
— Удивительная история, — сказала Айрин и улыбнулась, представив себе пять пушистых комочков, бегающих за Рандольфом.
Мечты о семейном счастье рассеялись как дым, вера в любовь исчезла, казалось, навсегда, и виной всему коварство родной сестры… Сердце молодой англичанки Норы Даймонд словно оледенело. Но оказалось достаточно лишь одного взгляда тридцатипятилетнего красавца Винсента Пламмера, чтобы лед начал таять…
Больно, когда тебя предали, особенно если предал самый близкий человек. Натали и Томас любили друг друга, все у них было замечательно, они готовились к свадьбе, как вдруг Натали застала жениха с другой женщиной. Все в одночасье рухнуло, будущее казалось беспросветным. И неизвестно, как сложилась бы дальнейшая жизнь Натали, если бы боссу компании, в которой она работала, срочно не потребовалась временная секретарша…
Грейс Армстронг берут с испытательным сроком секретаршей к финансовому магнату Алексу Конквисту. Красавец, умница, человек с железной хваткой, Алекс не верит ни в любовь, ни в верность, ни в радости семейной жизни. Он меняет женщин как перчатки. Что делать в этой ситуации Грейс, с первого взгляда влюбившейся в босса и заведомо знающей всю безнадежность своего чувства? Стать ненадолго любовницей своего пылкого хозяина? Это не в правилах мисс Армстронг, воспитанной в других традициях. Борясь за свою любовь и достоинство, Грейс уходит с работы…
После смерти мужа Трейси осталась одна с маленьким ребенком и огромными долгами. Впрочем, и жизнь ее с Полом была отнюдь не счастливой. Она сделала вывод: мужчинам доверять нельзя. И решила впредь полагаться только на себя. Ей удалось найти интересную работу, занять высокооплачиваемую должность. Однако по службе Трейси приходится постоянно общаться с Кайлом Бедфордом, и это угрожает нарушить ее с таким трудом достигнутое равновесие. Ее неудержимо влечет к Кайлу, это влечение взаимно, но молодая женщина, наученная горьким опытом, боится новых отношений.
Много лет назад юная Кэрол на собственном опыте познала, что такое неразделенная любовь. Прошли годы. Теперь она — уверенная в себе, успешная деловая женщина, но рана, нанесенная любимым человеком, все еще болит. Новая встреча с Роем Стюартом сулит Кэрол новые переживания.
Молодая учительница из обеспеченной американской семьи пытается спасти своего отца от банкротства. Противоречия раздирают ее: брак по расчету, по сути дела слегка завуалированная самопродажа, или позор и крах всей семьи.Героиня мечется перед выбором. Что победит — чувство долга или сделка с совестью?Неожиданная страсть, а затем любовь ставят все на свои места…
Нет, она больше не верила в любовь. Любви не существует. Существует дружба, привязанность, но не любовь. Любовь — миф, сказка которую придумали люди в оправдание своим поступкам. Есть долг перед семьей, обязанности, которым надо подчиняться и следовать. Так должно быть… Но когда в ее жизнь вновь врывается ОН, все правила и принципы рушатся под натиском обжигающей страсти. Только ОН способен подарить ей наслаждение, ведь именно ОН научил ее… любить также быстро, как и потерять веру в это чувство. Разве теперь ОНИ имеют право быть вместе? Пусть в его сердце горит огонь, вызывающий ответное пламя в ней.
Учебный год стал для Челси сплошной черной полосой. После того, как её бросил парень, а друг её младшей сестры, Рик, высмеял её, она сосредоточена на том, чтобы избегать неприятных ситуаций. Именно тогда Рик и его группа представляют свой новый альбом, в котором все песни высмеивают чирлидеров. Унижение Челси достигает предела, когда все в школе поют песню "Опасно-Блондинистая" в коридорах. Пришло время заставить Рика заплатить. Всё, чего он хочет — это выиграть конкурс "Школьный Идол", чтобы начать путь к карьере рок-звезды.
«Шаман — это человек, который способен передвигать силу из одной реальности в другую, и это явление люди называют чудом. Однако, это чудо, как показывает опыт работы с шаманскими технологиями, вполне реально и, по большому счету, доступно каждому. Шаман способен переходить в другое состояние сознания по своей воле и, действуя в обычно скрытой от нас реальности для обретения новых знаний и внутренней силы, оказывать людям помощь». Все описанные события являются вымыслом автора и никогда не происходили в действительности.
Багорт — цветущий, благодатный край сотворенный древней нерушимой магией. Законы Источника почитающиеся в нем сплетаются в охранительную завесу от чужеземцев. Но у Багорта есть недруги и они не гнушаются использовать далекую Землю, втягивая ее обитателей в свои интриги. Так Дея и Ян по чьей-то злой воле попадают в сжимающиеся тески враждебности двух могущественных сил. Сами того не желая, они оказываются втянутыми в мрачную историю, начало которой было положено еще задолго до их рождения.
Мама была против моего замужества. Она называла Каххара страшным исламистом, который все, что видит вокруг — свои традиции. Она боялась, что наша разница в возрасте и его взгляды приведут нас в бездну, оставив меня у разбитого корыта еще и с ребенком на руках. И, слава богу, она не знала, чем он занимается. Но так же она и не знала, что живу я на этом свете тоже благодаря Каххару…
Это вторая книга Яны Жемойтелите, вышедшая в издательстве «Время»: тираж первой, романа «Хороша была Танюша», разлетелся за месяц. Темы и сюжеты писательницы из Петрозаводска подошли бы, пожалуй, для «женской прозы» – но нервных вздохов тут не встретишь. Жемойтелите пишет емко, кратко, жестко, по-северному. «Этот прекрасный вымышленный мир, не реальный, но и не фантастический, придумывают авторы, и поселяются в нем, и там им хорошо» (Александр Кабаков). Яне Жемойтелите действительно хорошо и свободно живется среди ее таких разноплановых и даже невероятных героев.