Солнце сквозь пальцы - [25]
Дарио взял его за руку и направил ложку ему в рот. Энди проглотил суп.
«Ты видел? Я тоже умею. Умею есть ложкой, как все. Ты ведь видел?»
Но Дарио не смотрел на него. Он видел скамейку, набережную, тяжелые и темные, почти фиолетовые тучи. Кричали чайки, беззвучно плакала женщина, она не хотела, чтобы ее ребенок, сидевший рядом, услышал ее. Она смотрела на бело-голубой бар на набережной, на деревья, на тропинку. По ней уходил человек. Уходил, чтобы больше никогда не вернуться.
– Ну, в общем, мне жаль, – сказал Ник. – Мне жаль. Я не знаю, что еще сказать.
Он улыбнулся и похлопал Дарио по плечу.
Дарио вздрогнул и очнулся от своего видения.
– Но ведь теперь мы вместе, и это самое главное. Мы вместе, и ты можешь остаться с нами, если хочешь.
Дарио молчал. Он пытался разогнать те свинцовые тучи или хотя бы опустить их на скамейку, чтобы они скрыли женщину и тропинку, такую длинную и такую пустую. Слишком пустую, чтобы смотреть на нее так долго.
– Ты слышал, Дарио? Можешь оставаться, – Ник потрепал Дарио по голове. – Мой мальчик, мой Дарио. Ты – Дарио. Великий.
Дарио кивнул, улыбнулся. В ту секунду ему хотелось оказаться где угодно, в миллионе километров отсюда, в другом мире, в другой галактике.
Например, дома.
32
Они зашли в фургон, когда на улице стемнело. Флора уже давно спала.
– Женщины-деревья рано ложатся, – пояснил Ник. – Возможно, дело в фотосинтезе…
Энди тоже спал, когда Дарио занес его в фургон. Он уложил его на матрас рядом со столом, обработал уже почти зажившую рану на руке и снова вышел.
– Ты уверен, что будешь спать на улице? – спросил Ник.
– Да, да. Не в первый раз.
Ник улыбнулся.
– Мой сын. Чувствую свободный дух. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Ник подошел к Дарио, потрепал его по плечу и поднялся в фургон по металлическим ступенькам.
– Извини, – сказал он, остановившись в дверях. – У тебя случайно не найдется сигарет?
– Сигарет?
– Да, сигарет, – Ник поднес два пальца ко рту. – Не будет?
Дарио покачал головой.
– Молодец, – похвалил его Ник, – Молодец, сынок. Курение – не детские игрушки.
Он помахал ему и исчез внутри фургона.
Курение – не детские игрушки. Конечно, нет, папа, и никогда ими не были. Дарио пошарил рукой в заднем кармане джинсов. Вот они, сигареты. Ты этого не ожидал, а у меня в кармане лежат сигареты.
Дарио представил, как курит со своим отцом в фургоне. Рядом стоят банка пива и миска с дикими артишоками. Ему стало плохо от одной мысли о том, чтобы курить с отцом, с таким, как Ник, который, может, и не был его отцом на самом деле. Дарио никогда бы не выбрал в компаньоны такого человека, как Ник.
Он лег в шезлонг и закрыл глаза. Где-то по-прежнему кричали чайки. Над головой повисли плотные облака. Через минуту он уже спал.
Проснулся он от странного шума. В ближнем лесу эхом отдавался странный металлический звук.
Он открыл глаза и прислушался. Казалось, кто-то играет на трубе. Дарио посмотрел на небо, усеянное звездами. Деревья вокруг были бесцветными и неподвижными. Иногда звук трубы прерывался, невидимка фальшивил. Кому придет в голову играть на трубе глубокой ночью в такой глуши?
Дарио встал и подошел к обочине, посмотрел по сторонам. Он окинул взглядом трансформаторную будку, погруженную в тень, глаз светофора, мигающий в темноте.
Легкий ветер омывал дорогу. Трубные звуки стихли.
Кричала какая-то птица. К перекрестку подъезжал автомобиль.
Дарио развернулся и пошел обратно. Вдруг он услышал резкий визг тормозов и удар. Затем тишину нарушил шум двигателя.
– Эй! – крикнул Дарио. Ответа не послышалось. – Всё в порядке?
Тишина. Двигатель. Печальная ночь.
Дарио добежал до перекрестка и начал спускаться по дороге.
Там стоял автомобиль. Включенные фары красными огнями освещали черную равнину.
– Эй! – снова крикнул Дарио.
Автомобиль резко тронулся с места и быстро исчез в темноте.
Дарио прищурил глаза. На дороге что-то лежало – темное, неподвижное.
Он подошел ближе и увидел птицу. Одну из тех, с длинными ногами, цаплю или как ее там.
Дарио присел, протянул руку. Птица дернулась, взмахнула крыльями, начала бить ими по воздуху и асфальту.
– Тише, тише, – прошептал Дарио.
Он взял птицу обеими руками, погладил мягкие и гладкие перья. Птица успокоилась. Она подняла голову и вытянула шею.
В этот момент на спуске показался другой автомобиль. Он приближался к перекрестку.
Дарио встал.
– Эй! – закричал он и махнул рукой. – Стой! Стой!
Автомобиль остановился.
– Что случилось? – крикнула женщина, опустив стекло.
– Птица. Ее только что сбили.
Женщина вышла из автомобиля, подошла ближе и встала перед Дарио. Ее длинное голубое платье почти касалось земли. Это была монахиня.
Дарио вскочил на ноги. Монахиня улыбнулась.
– Она ранена? – спросила она.
– Да. Думаю, что да, – ответил Дарио. – У нее что-то сломано.
Монахиня взяла птицу и осмотрела ее. У женщины было нежное вытянутое лицо.
– Да, у нее сломано крыло, – заключила она. Она погладила цаплю по спине. – Ты знаешь, где здесь ближайшая ветеринарная клиника?
Дарио покачал головой.
– Нет, я здесь не живу. Я приехал… к друзьям, – сказал он, опустив глаза.
– Понятно, – ответила монахиня. – Нужно показать ее врачам.
Каждые выходные, уже который месяц, маляр приходит в этот дом с ведром белой краски и поднимается в одну и ту же комнату – закрашивать рисунки на стенах. И чем этому парню, Нико, не угодила бумага? Конечно, в шестнадцать многие бунтуют против родителей, но стены-то зачем портить? Маляр заканчивает работу и спускается по лестнице, чувствуя спиной тяжелый взгляд подростка – тот смотрит не то ему вслед, не то на мрачного отца, ждущего у дверей. «До встречи», – говорит маляр. Он знает, что через неделю вернется.
Да выйдет Афродита из волн морских. Рожденная из крови и семени Урана, восстанет из белой пены. И пойдет по этому миру в поисках любви. Любви среди людей…
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Уже почти полгода Эльза находится в коме после несчастного случая в горах. Врачи и близкие не понимают, что она осознает, где находится, и слышит все, что говорят вокруг, но не в состоянии дать им знать об этом. Тибо в этой же больнице навещает брата, который сел за руль пьяным и стал виновником смерти двух девочек-подростков. Однажды Тибо по ошибке попадает в палату Эльзы и от ее друзей и родственников узнает подробности того, что с ней произошло. Тибо начинает регулярно навещать Эльзу и рассказывать ей о своей жизни.
Действие романа писательницы из ГДР разворачивается на строительстве первой атомной электростанции в республике. Все производственные проблемы в романе увязываются с проблемами нравственными. В характере двух главных героев, Штробла и Шютца, писательнице удалось создать убедительный двуединый образ современного руководителя, способного решать сложнейшие производственные и человеческие задачи. В романе рассказывается также о дружбе советских и немецких специалистов, совместно строящих АЭС.
В юности Луду пережила психологическую травму. С годами она пришла в себя, но боязнь открытых пространств осталась с ней навсегда. Даже в магазин она ходит с огромным черным зонтом, отгораживаясь им от внешнего мира. После того как сестра вышла замуж и уехала в Анголу, Луду тоже покидает родную Португалию, чтобы осесть в Африке. Она не подозревает, что ее ждет. Когда в Анголе начинается революция, Луанду охватывают беспорядки. Оставшись одна, Луду предпринимает единственный шаг, который может защитить ее от ужаса внешнего мира: она замуровывает дверь в свое жилище.
Сейфеддин Даглы — современный азербайджанский писатель-сатирик. Его перу принадлежит роман «Сын весны», сатирические повести, рассказы и комедии, затрагивающие важные общественные, морально-этические темы. В эту книгу вошла сатирическая баллада «Карьера Ногталарова», написанная в живой и острой гротесковой манере. В ней создан яркий тип законченного, самовлюбленного бюрократа и невежды Вергюльаги Ногталарова (по-русски — «Запятая ага Многоточиев»). В сатирических рассказах, включенных в книгу, автор осмеивает пережитки мещанства, частнособственнической психологии, разоблачает тунеядцев и стиляг, хапуг и лодырей, карьеристов и подхалимов. Сатирическая баллада и рассказы писателя по-настоящему злободневны, осмеивают косное и отжившее в нашей действительности.
Близнецы Фил и Диана и их мать Глэсс приехали из-за океана и поселились в доставшееся им по наследству поместье Визибл. Они – предмет обсуждения и осуждения всей округи. Причин – море: сейчас Глэсс всего тридцать четыре, а её детям – по семнадцать; Фил долгое время дружил со странным мальчишкой со взглядом серийного убийцы; Диана однажды ранила в руку местного хулигана по кличке Обломок, да ещё как – стрелой, выпущенной из лука! Но постепенно Фил понимает: у каждого жителя этого маленького городка – свои секреты, свои проблемы, свои причины стать изгоем.