Солдат - [70]
Принятие законопроекта, заявлял я, весьма облегчило бы военное сотрудничество между американскими государствами и значительно укрепило бы межамериканскую систему обороны. Тем самым мы содействовали бы сохранению международного мира и безопасности. Отвергнув же этот законопроект, мы ослабим межамериканскую систему и вместе с ней способность применять объединенные вооруженные силы в защиту нашей общей цели, тогда как такая способность в современном мире пока еще имеет решающее значение. Сегодня мы признаем, сказал я, что политика, военная сила и экономика неотделимы друг от друга. Поэтому мы должны прилагать не меньше усилия для укрепления военных элементов в этой единственной в своем роде системе, создание которой потребовало от нас непрерывных усилий в течение 125 лет. Ни одно мероприятие не может сильнее укрепить систему межамериканской обороны, чем принятие этого законопроекта. Если мы не примем его, то пакт о взаимной обороне будет неэффективен, когда сложатся чрезвычайные обстоятельства.
Но многие эксперты государственного департамента по латиноамериканским странам придерживались тогда иного мнения, а именно: они считали, что военная помощь содействовала бы укреплению диктатуры в странах Латинской Америки и увеличила бы опасность войны между ними. Поэтому соглашение о взаимной безопасности для обороны Западного полушария, предусматривавшее поставку оружия и оказание экономической помоши, было заключено между США и Бразилией, Чили, Кубой, Колумбией, Доминиканской республикой, Эквадором, Гондурасом, Никарагуа, Перу и Уругваем только в 1952 году. Мексика и Аргентина не подписали этого соглашения.
Но через несколько месяцев после моего выступления в конгрессе был сделан большой шаг вперед: США и 19 латиноамериканских стран подписали Межамериканский договор о взаимной помощи, неофициально известный под названием «Пакт Рио»[29]. В основе этого пакта лежало соглашение о взаимной обороне от внешнего нападения, но каждая страна оставляла за собой право не давать согласия на использование ее собственных вооруженных сил.
Я полагаю, что, несмотря на все свои ограничения, «Пакт Рио» был и остается одной из крупных вех на пути развития межамериканской системы обороны. По существу он представляет собой образец, по которому потом был составлен Североатлантический договор, — формулировки обоих документов почти одинаковы.
Одним из больших достоинств этого пакта было то, что он установил согласие между Аргентиной и соседними с ней республиками, так как одно время Аргентина как будто намеревалась сорвать переговоры. По-моему, для предотвращения этой катастрофы никто не сделал больше, чем покойный сенатор Артур Ваидснберг. Его проницательный анализ, его умение бесстрашно и без обиняков излагать взгляды нашей страны оказали огромное влияние на заключение этого пакта. Он говорил напрямик. Его слова действовали на людей ободряюще, произносились ли они с трибуны или в частной беседе. Он не верил в круглые и цветистые фразы. Однажды утром, после особенно бурного заседания, начавшегося накануне днем и затянувшегося до поздней ночи, один из латиноамериканских делегатов подошел к сенатору и осведомился, как он себя чувствует.
— Великолепно, — ответил сенатор. — Должно быть, и вы чувствуете себя хорошо. Я еще не встречал оратора, который говорил бы так много и сказал бы так мало, как вы в своем вчерашнем выступлении.
Б другой раз один из делегатов пожаловался, что журналисты раздражают его своими вопросами. На это Ванденберг возразил своим громовым голосом:
— Что же вы не скажете им попросту: «Не желаю отвечать»? Правда, мне потребовалось двадцать пять лет, чтобы понять одну элементарную вещь: если не хочешь — не отвечай на неприятный вопрос.
На бомбардировщике В-29 я отправился в Рио-де-Жанейро со своими коллегами по флоту и авиации. Сначала мы полетели в Рэми Филд (Пуэрто-Рико), где заправились горючим, собираясь оттуда без посадки добраться до Рио-де-Жанейро. Поднявшись с аэродрома в Пуэрто-Рико около десяти часов вечера, мы летели несколько часов подряд. В небольшом отсеке хвостовой части самолета нас было человек пять или шесть, Я уже несколько лет летал над Южной Америкой и очень хорошо знал географию этого района. На рассвете, когда я стал различать местность, мне стало ясно, что мы находимся еще очень далеко от Рио-де-Жапейро. Я поинтересовался, хватит ли у нас горючего. Как я и подозревал, его осталось мало, так как пилот ответил, что мы идем на посадку на аэродром Каравелас, за несколько сот километров от Рио-дс-Жаиейро.
