Сочинения в 2 томах. Том 2. Сердца моего боль - [125]

Я не считаю себя компетентным для каких-либо высказываний о положении в кинематографе. Что же касается литературы, то приведенные Вами утверждения представляются мне модными ныне преувеличениями эпатажного характера. Во всяком случае, мой опыт свидетельствует об ином. Рукопись повести «В кригере» ушла в производство в тот же день, когда я привез ее в «Новый мир», — сегодня такая оперативность в работе литературного журнала не может не удивлять. За четыре месяца после запуска повести в обращение я получил девять предложений из России и так называемого дальнего зарубежья, три публикации уже состоялись, четыре появятся в ближайшие недели или месяцы. В сентябре после выхода журнала поступили весьма схожие предложения российских коммерческих фирм об издании однотомника моих произведений с включением туда «В кригере», и были получены еще два предложения из дальнего зарубежья. Едва ли эти факты подтверждают заявления, что наша литература — как ее ни называй: советской, российской или постсоветской, — никому не нужна, что она умерла или агонизирует.

Как живет сегодня писатель в России и как оплачивается литературный труд, в частности проза?

Сегодня в России смешные, ну очень смешные гонорары! Точнее, это всего лишь имитация оплаты. Обидно, что даже в газете или еженедельнике дальнего зарубежья за ту же повесть заплатили в десятки раз больше, чем в известнейшем отечественном журнале. Я не бедствую — меня печатают и переиздают не только в России. Однако положение большинства литераторов, особенно молодых, является, без преувеличения, бедственным. Объясняется это отнюдь не смертью русской литературы, а катастрофическим финансовым состоянием литературных изданий и издательств, у которых совокупная сумма всех налогов составляет, в зависимости от региона, от 60 до 70 процентов. Когда говоришь иностранным издателям, что, мол, это рыночная экономика, они смотрят на тебя как на дурака — таких грабительских, разорительных налогов нет ни в одной стране. Сегодня в России, скорей всего по недоумству, сделано чрезвычайно много для того, чтобы наука и культура, в том числе отечественная художественная литература и книгоиздание, оказались в положении брошенных под электричку. Пора наконец понять, что подобная «экономия» на культуре и науке, кроме резкого снижения интеллектуального и нравственного потенциала и неизбежной обвальной деградации, ничего России принести не может.

Ответы на вопросы В.О.Осипова,

директора издатльства «Раритет»

Над чем сейчас работает писатель Богомолов?

Долгое время я работаю над большим (более 60 печатных листов) романом «Жизнь моя, иль ты приснилась мне…». Несмотря на название и повествование от первого лица, это будет отнюдь не мемуарное сочинение, не воспоминания, а, выражаясь словами литературоведов, «автобиография вымышленного лица». Причем не совсем вымышленного: волею судеб я почти всегда оказывался не только в одних местах с главным героем, а и в тех же самых положениях: в шкуре большинства героев романа я провел целое десятилетие, а коренными прототипами главных героев (основных персонажей) были близко знакомые мне во время войны и после нее офицеры.

Это роман не только об истории человека одного с автором поколения и шестидесятилетней жизни России — это реквием по России, по ее природе и нравственности, реквием по трудным, деформированным судьбам нескольких поколений, десятков миллионов моих соотечественников.

Ваши произведения характерны изображением военных профессионалов: в повести «Иван» — войсковых разведчиков, в романе «Момент истины» — розыскников армейской контрразведки. Будут ли эти службы в Вашем новом романе?

Войсковой разведке и армейской контрразведке в моей жизни было уделено столько времени и внимания, что обойтись без этих служб в военном романе я бы, наверное, не смог. И в будущем произведении среди изображаемых мною профессионалов есть офицеры войсковой разведки, есть и майор, начальник контрразведки дивизии. Однако, не скрою, основным содержанием романа являются не действия этих служб, а общечеловеческие проблемы.

Читатель Вас любит и ждет Ваших книг. Мы готовим к выпуску однотомник Ваших произведений, куда войдет и недавно опубликованная повесть «В кригере». Это самостоятельное произведение или часть будущего романа?

Сюжет «В кригере» — органическая часть романа и относится к одному из его офицерских блоков. Он удачен тем, что, давая представление о героях, совершенно не раскрывает содержания романа, да и его формы. При окончательной подготовке романа к изданию этим сюжетом начинается третья часть книги «Тогда, в далекой юности…».

Скоро в Москве будет проходить очередная книжная ярмарка, во время которой мы хотели бы предложить зарубежным издательствам повесть «В кригере». Возникнут ли трудности с переводом этого произведения?

Конечно. Повесть «В кригере» не предназначена для обязательного чтения в школе, как «Иван», она — для взрослого, сформированного читателя (как есть дамские романы, так и я считаю эту повесть сугубо мужской). Надо знать и представлять, что армия — это сотоварищество совершеннолетних, зачастую не успевших получить достаточного воспитания мужчин, сообщество, где ненормативная лексика звучит не реже, чем уставные команды, и, к примеру, пятая мужская конечность не всегда именуется «птичкой» или «пиписькой», случаются и другие обозначения, отчего ни пуристам от литературы, ни старым девам, дабы не огорчать себя, читать повесть «В кригере» не рекомендуется. Русская ненормативная лексика не знает себе равных в мире, и перед переводчиками на иностранные языки будет стоять невыполнимая задача, и вряд ли они смогут с этим справиться.