Собрание народных песен - [29]

— Ты, родимый мой, родной батюшка!

Да и где же, где ж моя родна матушка?

— Что твоя матушка во высоком терему,

Она белится и румянится,

Она в гости снаряжается

Ко своему к отцу, к твоему дедушки, —

Как пошла Марья дочь Романова

Во высок терём,

Она смотреть-глядеть свою матушку:

Уж и нет, и нет ея матушки.

Как пошла Марья дочь Романовна

Ко своему к отцу к родимому:

— Ты, родимый мой, родной батюшка!

Да уж где ж моя родна́ матушка?

— Твоя матушка поехала к батюшки,

К свому отцу, к твоему дедушки, —

Как пошла Марья дочь Романовна

На паратно крыльцо смотреть-глядеть матушку:

Уж и нет ея матушки.

Что летит-летит птица грозная,

Птица грозная, млад-сизой орёл:

Во когтях держит он праву руку,

Что праву руку в золотых перстнях.

Увидела Марья дочь Романовна,

Закричала она громким голосом:

— Ой же ты, птица грозная,

Птица грозная, млад-сизой орёл!

И ты где же взял ты праву руку,

Ты правую руку в золотых перстнях?

— Ой же ты, Марья дочь Романовна!

Уж как князь Роман тут жену терял,

Он терял-терял и тело терзал,

Он терзал-терзал, во реку бросал,

Во тоё ль во реку во Смородинку. —

Залилася Марья горючьми слезми́

И пошла дочь Романовна

К своему к отцу к родимому:

— Ты, родимый мой, родной батюшка,

Потерял-погубил мою матушку! —

— Ты не плачь, Марья дочь Романовна:

Я сострою тебе нов-высок терём,

Я складу тебе печь муравленую[30],

Я солью тебе золот перстень,

Я сошью тебе кунью шубу;

Приведу я к тебе молодую мать,

Молодую мать, злую мачиху.

— Ты сгори, сгори, нов-высок терём,

Провалися ты, печь муравленая,

Растопися, мой золот перстень,

Ты сотлей, моя шуба куньяя,

Ты умри, моя молодая мать,

Молодая мать, злая мачиха,

И ты встань-проснись, родная матушка!

164 ФЕДОР И МАРЬЯ

Как и взговорит Федор:

— Истопи-тко, Марья, баню

И нагрей воды теплее!

Ты пойдем-ко, Марья, со мною!

Как пришла Марья в баню,

Уж как взговорит Федор:

— Ты скидай, Марья, рубашку! —

Буйну голову под лавку,

Белы ручки под полочик,

Резвы ножки под поро́жик,

Бело тело на полочик.

Как пришёл Федор из бани,

Он и стал дитя качати:

— Ты баю, баю, дитятко!

Баю, милая сиротка!

У тебя мамы нету,

У меня Марьи нету! —

Покликал к себе две гостьи,

Да две гостьи Федосьи;

Уж как взговорит Фёдор:

— Вы подите за меня за́муж! —

Уж как взго́ворят две гостьи,

Да две гостьи Федосьи:

— Нет, нейдем мы за тебя за́муж!

И над нами тож будет,

Что над Марьею над твоею! —

Уж покликали его на се́ни,

Уж и больно его секли,

Шесть недель соком поили.

165 БРАТЬЯ-РАЗБОЙНИКИ И СЕСТРА

I

Как во городе во Киеве

Жила-была молода вдова;

У ней было девять сынов,

Девять сынов, дочь десятая.

Сестру братья возлелеяли,

Возлелеявши, сами гулять пошли.

Без них мати замуж выдала

За того ли за морянина,

За хорошего за боря́нина.

Она год живет и два живет,

На третий год стосковалася.

Она стала просить того морянина

Хорошаго барянина:

— Мы поедем с тобой к матушке! —

Они день едут, и другой едут,

На третий день становилися:

Напали на них злы разбойнички,

Морянина в море бросили,

А морянушку во полон взяли.

Они стали у неё выспрашивать:

— Ты скажи, скажи, морянушка,

Котораго ты города?

— Я города, сударь, Киева.

Жила-была молода вдова;

У ней было девять сынов,

А я десятая.

Меня братья возлелеяли,

Возлелеявши, сами гулять пошли;

Без них мати меня замуж выдала

За того ли за морянина.

— Ты, сестра, сестра наша милая!

Ты не сказывай нашей матушке,

Что мы бросили зятя милаго,

А тебя, сестра милая, во полон взяли!

II

У вдовушки, у вдовы

Было девять сынов,

А дочь была у ней десятая.

Ее братья возлелеили,

Один с рук, другой на руки.

Возлелеемши, замуж отдали

Далеко́ за боярина,

За того-ль за богатаго.

Ровно она у матушки

Три года не была;

Они нажили сына дворянчика.

На четвертый год она стосковалася,

И она стала просить свово друга милова:

— Ты пойдем, мил сердечный друг.

Ко своей теще, ко моей матушке,

А марянушка к родной бабушке;

Ты к шурьям, а я к братцам,

А марянушка к родным дядюшкам, —

Ея-то другу не хотелося,

Он велел закладывать карету,

Карету вороных коней,

И велел приготовливать верныим слугам,

Поехали в путь-дороженьку.

И день едут, и другой едут,

На третий день становилися,

В темныем лесу, во дремучием.

Напали на них злы разбойнички,

Погубили друга милова,

А марянушку в море бросили,

Молоду вдову, боярыню, в полон взяли.

Уж все-то разбойники спать легли,

Уж один-то разбойник не спит, не лежит

На молодую вдову все глядит,

Он глядит и выспрашивает:

— Ты скажи, молодая вдова, боярыня!

Ты какого роду-племени?

— И я роду-та купеческаго,

А племени-та духовнаго.

Было у моей матушки деветь сынов,

А дочь я у ней была десятая.

Меня братья возлелеяли,

Один с рук, другой на руки.

Возлелеемши замуж отдали,

За богатаго за боярина.

И ровно я у матушки

Три года не была,

На четвертый год стосковалася.

Уж мы нажили сына марянчика,

Уж просила я друга милаго:

Ты пойдем-ка, мил, сердечный друг,

Ко своей теще, ко моей родимой матушке,

А марянушка к родной бабушке,

Ты к шурьям, а я к братцам,

А марянушка к родным дядюшкам.

Моему-то другу не хотелося.

Он велел закладывать каретушку,

Каретушку вороных коней,

Верныим слугам готовиться.

И мы поехали в дороженьку.

И мы день ехали, и другой ехали,

На третий день мы становилися

Во темныем лесу, во дремучием.

Вы напали на нас, злы разбойники,

Погубили вы мово друга милаго,