Собеседники на пиру - [244]
Роснер, 1981 — Rosner К. Semiotyka strukturalna w badaniach nad literature: Jej osiągnięcia, perspektywy, ograniczenia. Kraków: Wyd. Literackie. 1981.
Руди, 1986 — Rudy S. Semiotics in the USSR / Thomas A. Sebeok, Jean Umiker-Sebeok, eds. // The Semiotic Sphere. New York: Plenum. 1986. P. 555–582.
Руднев, 1968 — Руднев П. А. Из истории метрического репертуара русских поэтов ХГХ — начала XX в.: Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Тютчев, Фет, Брюсов, Блок // Теория стиха. Л.: Наука, 1968. С. 107–144.
Рэнсом, 1937 — Ransome Н. М. The sacred bee in ancient times and folklore. London: Allen & Unwin, 1937.
Садовской, 1916 — Садовской Б. А. Ледоход: Статьи и заметки. Пт., 1916.
Сегал, 1973 — Сегал Д. М. Микросемантика одного стихотворения // Slavic poetics: Essays in honor of Kiril Taranovsky. Mouton, 1973. P. 395–405.
Сегал, 1974 — Segal D. Aspects of structuralism in Soviet philology. Tel-Aviv University: Department of poetics and comparative literature, 1974.
Сегал, 1975 — Сегал Д. М. Фрагмент семантической поэтики О. Э. Мандельшта-M3//RL. 1975. № 10/11. Р. 59–146.
Сегал, 1979а — Сегал Д. М. Литература как вторичная моделирующая система // Slavica hierosolymitana. 1979. № 4. P. 1–35.
Сегал, 1979б — Сегал Д. М. [Выступление в дискуссии] // Boris Pasternak: Colloque de Cerisy-la-Salle. Paris: Institut d’Études Slaves, 1979. P. 269.
Серман, 1966 — Серман И. 3. Некрасов и Виктор Гюго // Русско-европейские литературные связи: Сборник статей к 70-летию со дня рождения академика М. П. Алексеева. М.; Л.: Наука, 1966. С. 128–136.
Сидеравичюс, 1976 — Sideravičius R. Aleksandras Puškinas ir Lietuva. Vilnius: Vaga, 1976.
Синявский, 1965 — Синявский А. Д. Поэзия Пастернака // Пастернак Б. Л. Стихотворения и поэмы. М.; Л.: Советский писатель, 1965. С. 9–62.
Сирлот, 1971 — Cirlot J. Е. A dictionary of symbols. 2nd ed. London: Routledge & Kegan Paul, 1971.
Скатов, 1972 — Скатов H. H. Лирика А. А. Фета: Истоки, метод, эволюция // РЛ. 1972. № 4. С. 75–92.
Славиньский, 1967 — Sławinski Ja. Wokół teorii jęyka poetyckiego // Problemy teorii literatury. Vol. 1. Wrocław; Warszawa; Kraków; Gdańsk: Zakład Narodowy im. Ossolińskich, 1967. P. 76–94.
Смирнов, 1971 — Смирнов И. П. К изучению символики Анны Ахматовой (раннее творчество) // Поэтика и стилистика русской литературы: Памяти академика Виктора Владимировича Виноградова. Л.: Наука 1971. С. 279–287.
Смирнов, 1972 — Смирнов И. П. Причинно-следственные структуры поэтических произведений // Исследования по поэтике и стилистике. Л.: Наука, 1972. С. 212–247.
Смирнов, 1973 — Смирнов И. П. Б. Пастернак: «Метель» // Поэтический строй русской лирики. Л.: Наука, 1973. С. 236–253.
Смирнов, 1977 — Смирнов И. П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. М.: Наука, 1977.
Смирнов, 1979 — Смирнов И. П. Барокко и опыт поэтической культуры начала XX в. // Славянское барокко: Историко-культурные проблемы эпохи. М.: Наука, 1979. С. 335–361.
Смирнов, 1981 — Смирнов И. П. Диахронические трансформации литературных жанров и мотивов. 1981. (Wiener Slawistischer Almanach; 4).
Станкевич, 1961 — Stankiewicz Ed. Poetic and non-poetic language in their interrelation 11 Poetics = Poetyka =Поэтика. Mouton & PWN, 1961. № 2. P. 11–23.
Станкевич, 1966 — Stankiewicz Ed. Linguistics and the study of poetic language // Style in language. The MIT Press, 1966. P. 69–81.
Станкевич, 1972 — Stankiewicz Ed. Slavic // Versification: Major language types. New York University Press, 1972. P. 89–99.
Станкевич, 1977 — Stankiewicz Ed. Poetics and verbal art // A perfusion of signs. Indiana University Press, 1977. P. 54–76.
Станкевич, 1982 — Stankiewicz Ed. Centripetal and centrifugal structures in poetry // Semiotica. 1982. 38–3/4. P. 217–242.
Станкевич, 1983 — Stankiewicz Ed. Commemorative essay: Roman Jakobson // Semiotica. 1983. 44–1/2. P. 1–20.
Станкевич, 1984 — Stankiewicz Ed. Linguistics, poetics and the literary genres // New directions in linguistics & semiotics. Rice University Press, 1984. P. 155–178.
Старикова, 1971 — Старикова E. В. Достоевский о Некрасове // Некрасов и русская литература: 1821–1971. М.: Наука, 1971. С. 294–318.
Старобиньский, 1964 — Starobinski J. Les anagrammes de Ferdinand de Saussure // Mercure de France. 1964. F6vr. P. 243–262.
Степанов, 1966 — Степанов H. А. Некрасов и советская поэзия. М.: Наука, 1966.
Струве Г., 1956 — Struve G. Mickiewicz in Russian translations and criticism // Adam Mickiewicz in world literature. University of California Press, 1956. P. 105–152.
Струве К, 1984 — Струве H. А. Был ли Фет атеистом?: Ответ на письмо проф. Е. Эткинда // ВРХД. 1984, 141. С. 175–177.
Суханек, 1973 — Suchanek L. Od Osjana do Mérimée’go: О ewolucji gatunku ballady w twórczo$ci Aleksandra Puszkina // Slavia Orientalis. 1973. № 2. P. 127–146.
Суханек, 1974 — Suchanek L. Rosyjska ballada romantyczna. Wrocław, Warszawa, Kraków, Gdansk: Wyd. PAN, 1974.
Сухова, 1981 — Сухова H. П. Фет как наследник антологической традиции // ВЛ. 1981. № 7. С. 164–179.
Сыркин, Топоров, 1968 — Сыркин А. Я., Топоров В. Н. О триаде и тетраде // Материалы третей летней школы по вторичным моделирующим системам: Тезисы. 1968. С. 109–119.
В книге известного поэта и филолога, профессора Йельского университета Томаса Венцловы столица Литвы предстает многослойной, как ее 700-летняя история. Фантастический сплав языков, традиций и религий, существовавших на территории к востоку от Эльбы независимо от политических границ, породил совершенно особый ореол города. Автор повествует о Вильнюсе, ставшем ныне центром молодого государства, готового к вызову, который зовется Европой. Офорты - Пятрас Ряпшис (Petras Repšys)
Чеслав Милош не раз с улыбкой говорил о литературной «мафии» европейцев в Америке. В нее он, кроме себя самого, зачислял Станислава Баранчака, Иосифа Бродского и Томаса Венцлову.Не знаю, что думают русские о Венцлове — литовском поэте, преподающем славянскую литературу в Йельском университете. В Польше он известен и ценим. Широкий отклик получил опубликованный в 1979 г. в парижской «Культуре» «Диалог о Вильнюсе» Милоша и Венцловы, касавшийся болезненного и щекотливого вопроса — польско-литовского спора о Вильнюсе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
В книге легко и с изрядной долей юмора рассматриваются пять способов стать писателем, которые в тот или иной момент пробует начинающий автор, плюсы и минусы каждого пути, а также читатель сможет для себя прояснить, какие из этих способов наиболее эффективны.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни.
Данное исследование частично выполняет задачу восстановления баланса между значимостью творчества Стругацких для современной российской культуры и недополучением им литературоведческого внимания. Оно, впрочем, не предлагает общего анализа места произведений Стругацких в интернациональной научной фантастике. Это исследование скорее рассматривает творчество Стругацких в контексте их собственного литературного и культурного окружения.
В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Книга известного литературоведа посвящена исследованию самоубийства не только как жизненного и исторического явления, но и как факта культуры. В работе анализируются медицинские и исторические источники, газетные хроники и журнальные дискуссии, предсмертные записки самоубийц и художественная литература (романы Достоевского и его «Дневник писателя»). Хронологические рамки — Россия 19-го и начала 20-го века.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.