Снежное пламя - [27]

— Да, — согласилась она.

— Почему же?

— Я же говорила вам, что вы не дали мне этой возможности, не впустив меня в комнату. Ну что мы все время ходим по замкнутому кругу?!

— Это было вчера. А сейчас уже сегодня.

Кристина запнулась, но потом все-таки отважилась спросить.

— Вас обвиняли в убийстве?

— Да, — сказал Джастин. — Ни за что не поверю, что вы не поняли этого еще вчера. Я думал что, проснувшись, найду вашу дверь забаррикадированной изнутри. Вместо этого вы храбро спустились вниз, чтобы приготовить завтрак. Почему?

— Уж по крайней мере, не потому, что я репортер, и мне поручено сделать корреспонденцию, которая обессмертила бы ваше имя, дорогой Калиостро! — раздраженно ответила Кристина.

Если бы она только могла, ушла бы немедленно, но Джастин стоял перед ней, как скала, его могучая грудь преграждала ей путь.

— Дальше! — потребовал он.

— Если бы вы собирались убить меня, вы бы уже давно это сделали, — убежденно сказала она, — и это я вам уже говорила. Не пойму, почему вы заставляете меня повторять вам одно и то же до бесконечности!

— Да, сделал бы. — Джастин на мгновение прикрыл глаза, но уже в следующую секунду его взгляд, холодный и острый, остановился на ней. — Но может быть, я люблю растягивать удовольствие. Возможно, я хочу поймать вас в ловушку, окутать паутиной доверия, и лишь потом…

— Вот именно: может быть! — ледяным тоном проговорила Кристина. И вдруг она взорвалась: — Кто дал вам право так издеваться надо мной! Ведь это жестоко и несправедливо!

— Но все же, почему вы доверяете мне?

— Потому что я все проанализировала, не забыв о самой простой логике. И не верю, что вы человек с уголовными наклонностями. А впрочем, едва ли это истинная причина моей веры в вас. Доверие — это скорее область интимного, которое дается извне, доверие это то, что возникает интуитивно. Вчера вечером я до смерти перепугалась, вы этого определенно добивались. Но потом я поняла, что не боюсь вас. Проснувшись, я ощутила, что нахожусь в безопасности, потому что со мной ничего за эту ночь не произошло. Вы были честны со мной, но даже и не в этом дело. Я доверяю вам, и все тут! Никогда не поверю, что вы могли быть убийцей, никогда, понимаете?

Кристина замолчала, словно силы ее оставили. Джастин все еще смотрел на нее, затаив дыхание и не двигаясь. «Дышит ли он вообще?» — подумала она.

— Я никого не убивал. Это признание вас убедит?

— Что вы хотите сказать?

— Если я ограничусь этим, вы мне по-прежнему будете доверять?

— Я же уже сказала, что я вам доверяю. Скажете вы или не скажете что-то еще, от этого ничего не изменится.

Кристина пододвинула к нему кофе, и пальцы Джастина накрыли ее руку, по которой словно пробежал огонь. Она осторожно высвободила ее из желанного плена и, собрав посуду, прошла к раковине. Он снова оказался рядом.

— Я сам все сделаю, — настаивал Джастин.

— Нет, я, — заупрямилась Кристина.

— Я сказал…

— Мы что, так и будем спорить из-за этой несчастной посуды? — взбунтовалась Кристина.

Сейчас ей хотелось одного: быть от Джастина подальше. Но как только она отдалялась от него, ей хотелось прижаться к Джастину всем телом.

— Давайте на время оставим в покое эту проклятую посуду.

— Прекрасно!

Они вызывающе смотрели друг на друга.

— Что вы хотите делать? — спросила Кристина.

Джастин с трудом сдерживал себя. Не говорить же ей, что ему на самом деле больше всего на свете хочется обладать ею здесь, сейчас же, его терпение иссякало… Но он пытался убедить себя, что его самое горячее желание — заставить ее сказать правду. И вместе с тем ему хотелось бы так же безоглядно довериться ей, как и она. Он не мог не признать, что уступает Кристине в твердости, что его подозрительность — болезненна, хотя и объяснима.

— Музыка. Я хочу послушать хорошую музыку, — раздался голос мужчины.

— Это было бы превосходно. Поставьте то, что вы любите, а я пока помою посуду.

— Великолепно!

Он исчез, и через несколько минут Кристина услышала прелестную мелодию, разлившуюся в гостиной. Очевидно, в кухне находились колонки, связанные с проигрывателем.

Закончив с посудой, Кристина обернулась — Джастин уже был в гостиной.

— Ну, что теперь? — спросил он.

Джастин весь подобрался, точно тигр, крадущийся по саванне, — во всяком случае, такое впечатление он на нее производил.

Кристина непроизвольно подняла руку, словно защищаясь от какой-то опасности.

— Я могла бы уйти в вашу комнату, если я вам мешаю слушать музыку.

— И запереться в ней?

— Я этого не говорила.

— Вы мне не мешаете.

— Тогда…

— Тогда можно было бы поплавать в бассейне, — неожиданно предложил Джастин.

Странный переход к бассейну, подумала Кристина.

— У меня нет купальника. Уезжая из дома, я не предполагала, что в разгар зимы мне предстоит купание.

Он по-прежнему не отводил от нее глаз.

— Тогда, может быть, сыграем в шахматы? Вы играете в шахматы?

— Да.

— Замечательно. Я схожу за доской, авы принесите, пожалуйста, еще кофе.

Кристина решила вылить холодный кофе и сварить новый. С чашками дымящегося ароматного кофе она вошла в огромную гостиную инашла Джастина сидящим за шахматной доской перед массивным, облицованным гранитом камином. Сняв с дивана две большие подушки, чтобы было к чему прислониться, Джастин ждал ее.