Снежинка - [62]

— А они наверняка помнят тебя. Ты была одной из тех, кто их гонял.

— Нам было интересно, смогут ли они взлететь.

— Помню, я смотрела из кухонного окна, как ты подбрасываешь в воздух Леди Брэкнелл. Хотелось всыпать тебе по первое число.

— Почему вы меня не отругали? — спросила я, чувствуя, что краснею.

— Ты брала у меня уроки фортепьяно. Я не хотела тебя отпугнуть.

— Бедняжки боялись нас до ужаса.

— Да уж! Вы настолько их замучили, что они перестали нестись.

— Что?

— А потом мне позвонила учительница и попросила разрешения показать ученикам кур. Пришлось сбегать в магазин, купить яйца и подложить в гнезда.

— Я это помню! Неужели они не снесли ни одного из тех яиц?

— Ни одного. А уж как вы носились по курятнику, щупая солому под их дрожащими перышками и крича: «Еще одно, еще одно»! Сама невинность!

— Яйца из них выскакивали, как из торговых автоматов!

— Если бы! — смеется она. — Все было сплошной показухой.

— Ха!

— Безумие чистой воды. Как я спешила в магазин, чтобы купить дюжину яиц к вашему приходу! Яйца успели пролежать под курицами считаные минуты. Они были еще холодные после холодильника.

— Спасибо, что сделали это для нас, — сказала я. — И еще раз простите.

— Ты была совсем маленькая, — ответила она. — И выросла в славную девушку.

* * *

Когда я уходила, Одри подарила мне коробку яиц.

— Если хочешь, можешь вернуться завтра и домыть туалет.

— Я приду.

— Я дам тебе совок и щетку, чтобы ты подмела душ. Ты вчера растерла в песок почти весь цемент между плитками.

— О боже. Извините.

— Я бы на твоем месте расколотила зеркало. Если бы я знала, какой у тебя выдался день, то не заставила бы тебя убираться в ванной.

— Ничего страшного, — сказала я, снимая с батареи свою куртку. — Думаете, снег когда-нибудь перестанет?

— Кто знает? По радио сказали, что это сильнейший снегопад за двадцать пять лет.

— В Донегале вчера было минус двенадцать.

— Господи. — Она открыла передо мной входную дверь.

— Спасибо за все.

— Не за что. Слушай, можешь кое-что для меня сделать?

— Что?

— Попробуй сегодня поговорить с Билли.

— Он не станет со мной разговаривать, — сказала я.

— Не обязательно заводить серьезный разговор. Просто загляни и проведай его. Сдается мне. ему не помешает компания.

— Я все равно не знаю, что ему сказать.

— Поболтайте о погоде.

Я уставилась на нее.

— Я серьезно, — сказала она. — Мы же ирландцы.

— Заводить с Билли разговоры о погоде — все равно что беседовать с Мэт Эранн.

— Вот и прекрасно. Он будет в своей стихии.

Я хмыкнула.

— Пообещай, что попробуешь.

Она не закрыла дверь, пока я не ответила:

— Ладно.

Снежинки

Дверь трейлера оказалась заперта, поэтому я подошла к разбитому окну. Толкнула внутрь лист волнистой оцинкованной стали, которым Билли отгородился от холода, мира и меня. Тот лязгнул о пианино, и я протиснулась в трейлер. Казалось, я попала в мавзолей. Веселые дядины безделушки только нагоняли жути. Он лежал в кровати лицом к стене — не то спал, не то игнорировал меня.

Я отдавала себе приказы. Проверь, что он все еще дышит. Вскипяти чайник. Наполни грелки и заверни их в кухонные полотенца. Пристрой одну ему в ноги: другие подложи под его ладони. Подойди к шкафу и достань стопку спальников. Расстегни их и укрой ими дядю. Вернись в дом и принеси два электрообогревателя. Второй обогреватель я попыталась протащить через сад за провод, но колесики увязли в снегу. В трейлере не хватило розеток, так что я принесла удлинитель и пакет с продуктами.

Открой ноутбук. Зайди на Спотифай. Поставь «Пилигрима» в исполнении The Gloaming. Включи газовую духовку. Разбей в миску одно из яиц Одри. Оливковое масло, мед и пахта. Взбей. Просей муку, чтобы получились белые горные пики. Цельнозерновая мука, пищевая сода, соль, подсолнечные и тыквенные семечки. «Тыква» оказалась любимым английским словом одной польской девушки из поезда. Услышав, как она говорит об этом подруге, я зарядилась радостью на целый день. Сухие ингредиенты в миске выглядели, как внутреннее пространство амфитеатра. Я залила их водой и стала месить пальцами клейкое тесто, глядя, как оно лениво опадает в жестянку.

Закрой дверцу духовки. Она уже пахнет теплом. Открой в браузере новую вкладку. Загугли погоду и погрузись в этот вихрь, готовая вооружиться информацией.

Просто ее... так много.

Снова закрой ноутбук и поставь сковороду на конфорку^. Включи газ. Сосиски плюются. Ломтики бекона шипят. Промокни с них жир бумажным полотенцем, вытри насухо, как вылезших из бассейна детей. Разбей еще несколько яиц. Желток подрагивает, белок растекается и загибается по краям поджаристой коркой. Когда будет готово, достань глазунью из сковороды. Осторожно.

* * *

Я трясла его за плечо.

— Билли.

Ноль реакции. Я села на кровать, пытаясь удержать на коленях поднос, и рассматривала полный завтрак, выложенный на фарфоровой тарелке из шкафчика с хорошей посудой.

Я предприняла еще одну попытку:

— Билли.

Сквозь матрас прорвался вулканический пердеж.

— Господи боже. — Я зажала нос. — Ну ты и скотина.

Дядя перевернулся в постели.

— Это мне?

— Ага, — сказала я. — Не хочешь — не ешь.

Он принюхался.

— Чем это пахнет?

— Твоим пивным пердежом.

— Нет, вкуснее.