Снег в пустыне - [14]

— Пей же! — мальчик забыл обо всем вокруг, но он прекрасно различал торопливые шаги.

Наверняка возвращался отлучившийся по нужде Баракат, двигающийся с грацией пьяного бегемота! Уйти незамеченным уже не получится. Аман досадливо прикусил губу, но мальчишка припал к воде, и изменить что-либо было уже невозможно…

Его резко рванули за руку, содержимое чашки будто бы случайно расплескалось на песок и одежду.

— Бурдюк с нечистотами! — яростно обрушился на евнуха развернувшийся юноша. — Посмотри, что ты наделал! Я выгляжу, будто обмочился так же как ты под себя!

Гневное шипение, обжигающее сверкание черных глаз немного сбили евнуха с толку. К тому же Амани всегда до мелочей трясется над своей красотой и возмущение не вызвало удивления, а раз вопит о намоченных штанах, значит, ничего серьезнее в чашке не было.

— Раньше думать надо было, — огрызнулся разочарованный Баракат, который терпеть не мог наложника за прямо скажем паскудный норов и то, что ему все сходило с рук.

— О! Аллах воистину велик в своих чудесах! — юноша закатил глаза, воздевая руки к небу. — Колода не только умеет говорить, но и знает это слово! Так соверши же еще одно чудо, Создатель, и пусть оно напряжет скисший арбуз, который носит вместо своей головы и ПОДУМАЕТ…

— Я подумаю о том, чтобы принести вторые колодки и наконец объяснить тебе, что таким как ты язык нужен только чтобы лизать хозяйские члены! — рявкнул взбешенный евнух.

— Йелла! — Амани пренебрежительно расхохотался ему в лицо. — А таким как ты только и остается, что думать о членах, но, увы, от этого он не вырастет заново!

Юноша развернулся уходить, но задержался, бросив через плечо и кивая в сторону светловолосого мальчика, который судя по его выражению, решил, что бредит, не иначе:

— Твой начальник утопил в жире последние мозги, что до сих пор не снял его? Посмотри на его кожу, ее почти не осталось, а то что осталось — слезет как со змеи. Он пересох от жажды и наверняка получил удар. А насколько я понимаю, вам велели наказать его, а не засушить, как вшивый феллах пойманную рыбу! Ты мог бы сказать мне спасибо, что завтра твоя смердящая туша не будет гнить среди отбросов, где ей правда самое место… Но конечно, фига вместо твоих мозгов не в состоянии додуматься до очевидного!

Пустив последнюю стрелу, Аман царственно проплыл мимо хватавшего воздух от бессильной злобы евнуха. Больше ему делать здесь было нечего. Соперник не умрет, но болеть будет долго, а господин презирает слабость. Тем более, такая болезнь отвратительна на вид, недержание желудка способно вызвать лишь гадливую жалость, а никак не влечение. Его же поступок останется вне подозрений, ибо что может быть милосерднее чем подать воды умирающему от жажды ребенку, который в довершении всего теперь ему благодарен…

Джамаль, случайно видевший улыбку возвращавшегося юноши, поежился и подумал, что мнение о нем несправедливо: есть вещи, о которых он не станет рассказывать даже собственной подушке!

То, что Амани на самом деле оказал им всем большую услугу, хотя Васим, по роду службы давно разуверившийся в существовании бескорыстных душевных порывов, так и не смог разгадать, чем именно она была вызвана, — главный евнух понял сразу, а уже на второй день исчезли последние сомнения. По той простой причине, что скрыть состояние мальчишки было возможно только прикопав его где-нибудь в саду, придумав сказочку про побег или похищение сотней зловещих вражеских нукеров.

Мало того, что бред, так и отвести от себя гнев господина ничуть не поможет. Ну, кто ж мог предположить, что северянин окажется НАСТОЛЬКО хрупким!

Пришлось докладывать как есть.

— И что же с ним? — нахмурился мужчина.

Васим уже набрал в рот воздуха, когда понял, что положение действительно скверное, и отговориться капризами не получится. Как и привести наложника в сколько-нибудь пригодное состояние — ни к этой ночи, ни к следующей.

Фоад наконец глянул на разряженного хлеще павлина скопца и потемнел лицом: выхолощенная собака даже соврать не может? Да что тогда с его золотой жемчужиной!

Увидев, что господин встал и широким шагом направился к сералю, Васим совсем взмок от холодно пота — и не зря! Он и предупредить помощников не успевал, да и без толку, шило в мешке не утаишь… Алла Карим!!

Посмотреть господину было на что! Лицо не пострадало из-за закрывавших его большую часть времени волос, но что лицо… Тонкая нежная кожа была опалена до синюшно-багрового цвета, налилась пузырями с алыми прожилками, которые местами полопались и сочились сукровицей. Его ничем не накрывали, обмахивая веерами, но видимо даже колебания воздуха оказывались слишком болезненны и Атия то и дело заметно вздрагивал, хотя и так дрожал в жестоком ознобе, неловко скорчившись на простели. Господин вполне оценил, что только бедра, ягодицы и пах, которые все же прикрывал от солнца кусок полотна, сейчас не покрывали ожоги.

Пока длился этот осмотр, а слуги боялись даже вздохнуть, мальчик как-то ломано дернулся к краю — руки не слушались, потому что большую часть наказания он провисел на них, не имея возможности опереться на опухшие избитые ноги… Никто не пошевелился, опасаясь привлечь к себе внимание и стать именно тем, на кого обрушится ярость, плескавшаяся в побелевших глазах мужчины, так что юного невольника вырвало фонтаном прямо на пол только что выпитым легким имбирным напитком.