Смысл жизни человека: от истории к вечности - [75]

В процессе персонификации, напротив, человек не отождествляет себя полностью ни с какой своей ролью, акцентирует свое отличие от них. Тем самым, отмечает А.Б.Орлов, происходит осознание того фундаментального психологического факта, что личность и сущность человека – это разные психологические инстанции.

Итак, подлинное самоопределение связано с персонификацией, дающей полноценно функционирующую личность (ссылка на А.Маслоу). Личность – атрибут субъекта, который, собственно, и самоопределяется, в том числе, и посредством личности, функционирующей либо полноценноинтегрально, либо неполноценно, в дезинтегрированном виде. Ролевое самоопределение утрачивает свое автономное значение, роль – инструмент, с помощью которого человек осуществляет свои функции, но по-настоящему самоопределяется на уровне своей сущности. «Самоотдача», например высококлассного специалиста, профессионала – метафора, за которой скрывается самореализация более глубинного, онтопсихологического уровня. Здесь можно увидеть утверждение гуманистического принципа, согласно которому человек по-настоящему отвечает (ответственность) перед собой и миром не как специалист (несмотря на разработанные в культурном обществе этические принципы, кодексы профессионально-социальных сфер, например «ученого», «врача», «педагога» и т.п.), а как «просто человек». Задачей, таким образом, становится постоянная сверка профессионально-ролевого самоопределения с самоопределением сущностным, взятым вне и до самоопределения в качестве субличностной персоны. Ложное самоотождествление с одной, пусть самой главной, субличностью приводит не к «акме» зрелости, а к профессионально-социальной ригидности, ролевой «зомбированности». Такой подход к анализу самоопределения человека особенно выявляет значение субъектного подхода в психологии, а также психологического содержания социальной активности личности в сферах ее, всегда и принципиально частной, самореализации. «Неразличение внешнего и внутреннего Я человека, его личности и сущности, отождествление человека с его личностью лишали советскую психологию понятия подлинного субъекта… Человеку отказывалось в наличии у него собственной, а не общественной сущности».453

Следует ли, даже соглашаясь в целом с таким подходом, отказываться от анализа личности как внешнего Я человека? От анализа, например, личностно-ролевого самоопределения человека? К этому не призывает и А.Б.Орлов, считающий, что «включение в психологический лексикон понятия «сущность» одновременно с понятием «личность» не противоречит, как может показаться на первый взгляд, комплексу базовых идей, на которых была построена советская (ориентировавшаяся на марксизм) психология, но буквально дополняет данный комплекс».454

Различие внутреннего и внешнего Я и, соответственно, внутреннего, сущностного и социально-ролевого самоопределения не закрывает путь к анализу второго. Напротив, видение их противоречивости ставит проблему соотнесения ложного самоотождествления человека с той или иной социальной по своему происхождению и функции ролью и подлинного самоотождествления, связанного с отказом от каких бы то ни было личностных самоопределений. В чистом виде эти два вида самоотождествления (как и персонализация-персонификация) – теоретические абстракции, конкретно реализующиеся, по видимому, в условном самоотождествлении, где условиями и выступают бытие на уровне сущности, и бытие на уровне социального существования, где «хочу» как голос сущности взаимодействует с объективным «должен» выражаясь в результирующем «могу». То, «как я могу» минимизировать разрыв между желательным и должным, внутренним и внешним Я – эвристически ценная задача психологии, пытающейся посредством субъектного подхода соединить индивидуально– и социальнопсихологические ракурсы видения проблемы самоопределения человека на уровне его сущности и существования, глубинно индивидуального и социально-личностного самопринятия-самонепринятия. Эта задача не осталась вне внимания А.Б.Орлова, который говорит о двух аспектах личностного развития: субъективном и объективном, о существовании, наряду с отношением «личность-сущность», отношения «личностьдействительность».455

Когда человек овладевает содержанием деятельности, это содержание также овладевает человеком, переводя интрапсихические условия самореализации в экстрапсихические. В центре внимания оказывается «ни мир сам по себе, и ни человек сам по себе, а «мир человека» (ссылка на А.Г.Асмолова). Существенным образом реабилитируется марксистская парадигма исследования человеческого наполнения материальной промышленности и тех социальных отношений, в которых реализуется человек как работник.

Как известно, К.Маркс считал ошибкой своих предшественников то, что человеческая родовая деятельность рассматривалась только в ее всеобщем бытии, в формах политики, религии, искусства и т.д. На самом же деле, промышленное бытие является раскрытой книгой человеческих сущностных сил, чувственно представшей перед нами человеческой психологией.

Мир профессиональных деятельностей и вытекающий из него смысл профориентационной работы не должны сводиться к манипулятивной функции, то есть стремлению оптимально встроить индивида в существующую структуру материально-производственных отношений. Человек как личность самоопределяющаяся не интересует работодателей: