Смысл жизни человека: от истории к вечности - [44]

Эмпирическая реальность мира состоит в представленности рассудку, без него он – ничто.298 Этот мир, говорит Шопенгауэр «…вовсе поэтому не обман и мираж: он выдает себя за то, что он в самом деле, – за представление и даже за ряд представлений, общей связью которых служит закон основания».299

Немецкий мыслитель сознает, что при таком воззрении на жизнь, ее нелегко будет отличить от сна, сновидения. Наивно, в самом деле, указывать на меньшую живость и ясность сонного воззрения сравнительно с реальным. «Кант решает вопрос таким образом: «Взаимная связь представлений по закону причинности отличает жизнь от сновидения». Но ведь и во сне все единичное тоже связано по закону основания во всех его формах, и эта связь только прерывается между жизнью и сном и между отдельными сновидениями».300 Единственно верным мерилом может стать тогда чисто эмпирический критерий пробуждения, когда прямо и осязательно нарушается причинная связь между реальным и приснившимся.

Если же встать на точку зрения вне жизни и сна, то мы, говорит Шопенгауэр, не найдем в их существе различия и должны будем вместе с поэтами признать, что жизнь – долгое сновидение.301«Веды и пураны для всего познания действительного мира, который они называют тканью Майи, не знают лучшего и не употребляют чаще другого сравнения, чем сон. Платон не раз говорит, что люди живут только во сне и лишь один философ стремится к пробуждению. Пиндар выражается: «Человек – сон тени», у Софокла читаем:

Все, что землею вскормлены, не более

Как легкий призрак и пустая тень.

Наряду с ним всего достойнее место Шекспиру:

«Мы созданы из вещества того же,

Что наши сны. И сном окружена

Вся наша маленькая жизнь».302

«Жизнь и сновидение – это страницы одной и той же книги», заключает Шопенгауэр.303

Наряду с интуитивными представлениями, в сфере которых объекты, их причинные связи даны рассудку («Рассудок у всех животных и у всех людей один и тот же, всюду имеет одну и ту же простую форму – познание причинности, переход от действия к причине и от причины к действию, и больше ничего»),304 имеются также абстрактные представления, свойственные только человеку, его разуму.

Абстрактное отражение (рефлексия) всего интуитивного позволяет человеку жить не только в настоящем, но и в прошлом и будущем: «Вот почему он выполняет обдуманные замыслы или поступает сообразно своим правилам, невзирая на окружающие обстоятельства… вот почему он в состоянии, например, спокойно делать искусственные приготовления к своей собственной смерти…».305

Первым и необходимым орудием разума является язык, который позволяет налаживать целесообразное сотрудничество между людьми, нациями и государствами, творить науку, учить истине и распространять заблуждение.

Главная функция разума – образование понятий, их можно только мыслить, а не созерцать, зато они хорошо и полно охватывают мыслимое, позволяя науке всецело обнимать свой предмет. Истинное научное совершенство заключается не в большей достоверности знания, а в большей его полноте.

«Философия имеет ту особенность, что она ничего не предполагает известным, а все для нее в одинаковой степени чуждо и загадочно, – не только отношения явлений, но и самые явления, даже самый закон основания… Кроме того, философия – это самое общее знание, и его главные принципы не могут быть поэтому выводами из какого-нибудь другого знания, еще более полного»… и «настоящая философия допытывается вовсе не того, откуда или для чего существует мир, а только для того, что такое мир. Вопрос же почему подчиняется здесь вопросу что, ибо он относится уже к миру, возникая только из формы его явлений, закона основания, и лишь постольку имея значение и силу».306 Философия, согласно Шопенгауэру, – повторение мира, выраженное абстрактно.

Разум, поскольку он руководит действиями людей, может быть назван практическим. Разум – глаз человека.

«Самое полное развитие практического разума… выражено в идеале стоического мудреца. Ибо стоическая этика по своему источнику и существу вовсе не учение о добродетели, а только наставление к разумной жизни, цель и назначение которой – счастье душевного покоя».307 Добродетель – средство, а не цель.

Цель относится к другой стороне мира – воле, так как «извне в существо вещей проникнуть совершенно невозможно: как далеко мы ни заходили бы в своем исследовании, в результате окажутся только образы и имена… И тем не менее именно таков был путь, которым шли все философы до меня… На самом деле все это не так; напротив, субъекту познания, выступающему как индивидуум, слово разгадки дано: и это слово – воля. Оно и только оно дает ему ключ к его собственному явлению, открывает ему смысл, показывает ему внутренний механизм его существа, его деятельности…».308

Воля, по Шопенгауэру, – вещь в себе, коренным образом отличающаяся от представления и проявляющаяся как в слепо действующей силе природы, так и в обдуманной деятельности человека. «До сих пор понятие воли подводили под понятие силы; я же поступаю как раз наоборот и каждую силу в природе хочу понять как волю».309

Воля как вещь в себе находится вне сферы закона основания, и поэтому совершенно безосновна, хотя каждое из ее проявлений подпадает под закон основания. Она свободна от всякой множественности, то есть едина, как то, что лежит вне времени и пространства – условий множественности.