Смертельно прекрасна - [22]
— Мэтт…
— Ари, я не отпущу Хэрри одного. Я с ним, куда бы он ни пошел.
— Но ему не пять лет.
— Какая разница? И в пять и в пятьдесят он будет моим братом.
Задумчиво пожимаю плечами. На самом деле, мне нравится, что Мэтт так печется о Хэйдане. В этом есть что-то похвальное.
— Ладно, — я вздыхаю. — Дело твое, но не говори потом, что я тебя не предупреждала.
— Договорились. Так что вы собираетесь делать?
Поджимаю губы: почему-то я уверена, что Мэтту наша идея по душе не придется, но что поделать. Он сам напросился… А мог ведь сидеть дома и болтать по телефону со своей ненаглядной Джил, с-которой-он-уже — до — мелочей — продумал — будущее.
Я подхожу к парню ближе и серьезно свожу брови. Нет ничего весело в том, что мы собираемся сделать. Нам нужно или прямиком направляться в клинику для умалишенных, или быть предельно осторожными.
— Мы собираемся проследить за моими тетушками.
Мэтт хлопает густыми, черными ресницами и переспрашивает:
— Что?
— Ты услышал.
— Зачем, Ари?
— Норин и Мэри-Линетт что-то скрывают. — Я пожимаю плечами. — Я хочу выяснить, что именно. Это важно.
— И делать это надо сейчас, да? — Парень хмыкает, передернув плечами. — Классика.
— В каком смысле?
— Вы не хотите справляться с проблемами утром, вам подавай драму.
— Я не виновата, что мои тети отправились, черт знает куда, именно в полночь.
— Но разбираться решила ночью. Ведь нельзя завтра спросить у них за завтраком: эй, а куда вы вчера уезжали так поздно? Надо пуститься, сломя голову, по ночной Астерии.
— И где гарантия, что они скажут правду? Я должна увидеть все своими глазами.
— Что ты собираешься увидеть, Ари?
— Мэтт, я не заставляю тебя идти с нами.
— Ответь. В чем дело? — Парень серьезно морщит лоб и глядит на меня пронзительно, мне даже не по себе становится. — Почему твои тети вообще ночью куда-то поехали?
— Это я и собираюсь выяснить. — Сглатываю и поправляю ворот куртки. Неожиданно на улице становится очень холодно, и я рада, что накинула ветровку. — Люди вокруг, то и дело шепчутся. Ты знаешь. А тети ничего мне не рассказывают.
— Может, им и нечего рассказывать.
— Я так не думаю. Они что-то скрывают, я хочу понять, что именно.
— Как? Мы уже пять минут стоим здесь. Если они куда-то и поехали, нам их уже не нагнать. Ты ведь это понимаешь?
— Поэтому я и написала Хэрри… Мэтт, я не хочу, чтобы у него были проблемы. — Я гляжу на парня и протяжно выдыхаю. — Но он знает, куда они направились.
— Что? — Удивляется парень. — Откуда? Он что — следит за ними?
Не отвечаю. Мне внезапно кажется, что лучше я оставлю последнее слово за Хэрри. Пусть сам попытается объяснить брату это странное недоразумение.
Неожиданно из-за угла, грохоча, выкатывается старый темно-синий пикап. Вот черт, от него больше звука, чем от падающего самолета! Я закатываю глаза. Отлично. Зарычав, машина тормозит перед нами с Мэттом, и из трубы со свистом вылетает черный дым.
О, Господи. Только идиот не заметит эту колымагу.
Хэрри довольно помахивает мне из окна.
— Садитесь! — Зовет он. — Ну же, давайте!
Забираюсь в салон. Мэтт запрыгивает рядом. Передние сидения тут совмещенные, и мы вполне спокойно помещаемся втроем. Я перевожу пронзительный взгляд на Хэйдана.
— Знаешь, «Гринпис», наверняка, уже выслал карательный отряд.
— И тебе привет, Ари.
— Серьезно, Хэрри, эта машина привлекает больше внимания, чем новенький Ягуар.
— Ну, я бы так не сказал. — Мычит он. — Я же рассказывал тебе о пикапе моего деда?
— О том, который восемьдесят третьего года?
— Шестьдесят девятого.
— Почти угадала.
— Эй, нам всем завтра в школу… — Сообщает Мэтт и разводит руками над приборной панелью. — Если вы решили поиграть в детективов, может, уже начнем? Первый час ночи.
Я закатываю глаза и смотрю на парня через плечо.
— Ты еще можешь передумать.
— Нет, Ари. — Глядя мне прямо в глаза, отрезает он. — Я не передумаю.
— Вы уже познакомились? — Спрашивает Хэрри и поправляет очки. — На самом деле, Мэтт не всегда был таким, Ари. Когда-то он любил …
— Хэрри, — резко отрезает парень и нагибается вперед, — поехали. Сейчас.
— Ладно-ладно, как скажешь.
Хэйдан выжимает газ, пикап с ревом трогается, а я искоса гляжу на Мэтта. Скулы он сжал так сильно, что выделяются желваки. Но почему? Что его так задело?
Хмыкаю и вновь перевожу взгляд на дорогу.
Странные ребята. Похоже, не существует семей, у которых нет тайн.
ГЛАВА 6. ГОРА СИМПЛЕГАД
Мы едем по плохо освещенной дороге. Фонари проносятся мимо. Радио работает так тихо, что слышен каждый проворот доисторических шин. Еще слышен стук моего сердца. Оно грохочет, будто сумасшедшее, где-то в горле. Но мне не страшно. Я в предвкушении.
В салоне пахнет моторным маслом. Я осматриваю старенькие сидения, на которых в некоторых местах образовались дырки, и хмыкаю. Наверно, рев двигателя должен меня до невозможного бесить. Эти древние чехлы. Хрипящее радио. Но мне на удивление хорошо. Люблю находиться там, где минуло столько лет, что сосчитать сложно. В этом есть нечто удивительное и загадочное. Начинаешь гадать: о чем говорили те парни, что сидели здесь в далеких семидесятых? Что их волновало? Что делало счастливыми? Какие фотографии хранились под козырьком? Диски каких групп копились в бардачке?
АннотацияНикто не знает, когда мучениям придёт конец. Возможно, придется страдать всю жизнь, позабыв о таком чувстве, как счастье…. К этому и пыталась подготовить себя Кейт Уильямс, в глубине души осознавая, что в её случае муки безграничны и нескончаемы. Проходит время, всё меняется, когда она находит утешение в лице двух парней, так старательно оберегающих её друг от друга. Но никто даже не подозревает, что над Кейт нависла опасность куда хуже, чем смерть. А что может быть хуже смерти?
Дельфия Этел давно знает, что она ведьма. Еще она знает, что боль любого человека разрывает ее на части, приносит невыносимые муки. Ее спасение в безмолвии. В вечном одиночестве. Она собирается потонуть в стенах собственного дома, однако все меняется, когда на пороге появляются незнакомцы из далекого города — Астерии.Стоит девушке пойти с ними? Или, вырвавшись на волю, она очутится в еще более глубоком океане из боли и одиночества?Тем временем в Астерии все меняется. После того, как Ариадна Блэк продала душу Дьяволу, она превратилась в ночной кошмар, вырвавшийся из снов жителей.
Я стала особенной, не представляя собой ничего необыкновенного. И я стала такой благодаря одному человеку. Мы вместе создали воспоминания и вместе запечатлели друг друга в памяти.
Лия Бронская вынуждена жить со страшным дефектом сознания.Амнезия беспощадно забирает целый год из памяти девушки: триста шестьдесят пять дней, переполненных какими-то событиями, эмоциями просто-напросто исчезают, оставив после себя лишь пустоту, вопросы и боязнь одиночества. Смирившись с таким тяжелым диагнозом, Лия хочет продолжить жить дальше, хочет стабилизироваться и забыть о потере, но вместо этого она оказывается в эпицентре опасных событий, развернувшихся на окраине её города.Подростковые самоубийства чередой кровавых дат заполняют все таблоиды газет, заголовки журналов.
Чтобы вернуться к нормальной жизни, Китти Рочестер забывает о прошлом. Она начинает все заново – с нуля – будто сердце и вовсе не разбивалось на осколки; будто воспоминания не приносят боли и не оставляют следов. Однако, оказывается, невозможно убежать от собственных страхов. Особенно тогда, когда у них жгуче-черные волосы и невообразимо голубые глаза.
Ты когда-нибудь задумывался, о жизни после смерти? Рейчел Уорен — нет. Она проводила будни, работая официанткой, разъезжая на старом Фольксвагене и болтая о жизни с лучшей подругой, но, по закону сюжета, который кто-то выдумал и назвал судьбой, всё изменилось…Рейчел умерла…Для неё начался новый этап в существовании. Она — призрак, она — заблудшая душа, она, та, кто умер вместо другого человека, но волнует ли это саму смерть?Боль. Предательство. Любовь. Ненависть. Счастье…Что ещё нужно для того, что суметь выжить там, где не выживает никто?Один час…Посмотрим, сможет ли он помочь Рейчел спастись…
Приняв мученическую смерть на Голгофе, Спаситель даровал новой вере жизнь вечную. Но труден и тернист был путь первых христиан, тысячами жизней заплатили они, прежде свет новой жизни воссиял во тьме. Целых три века их бросали на растерзание хищным животным, сжигали на кострах и отрубали головы только за одно слово во славу Христа.
Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.
«Все системы функционируют нормально. Содержание кислорода в норме. Скучно. Пиво из тюбиков осточертело».
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)