Служилые элиты Московского государства. Формирование, статус, интеграция. XV–XVI вв. - [55]

Шрифт
Интервал
.

Еще до смерти Елены Глинской встречались в разрядах Андрей Карпов, Никита Борисов и Василий Машуткин, которые, очевидно, не пострадали после «поимания» Юрия Дмитровского, а затем с помощью влиятельной родни не затерялись и на государевой службе.

Среди пострадавших не было и князя Василия Охлябинина, который уже в 1535 г. был одним из воевод в литовском походе. Наибольшее значение в этом случае имела репутация его брата Петра, который регулярно встречался в разрядах первой трети XVI в. В дальнейшем он также неоднократно занимал «стратилатские» должности[414].

Интересно отметить, что бывшие дмитровские вассалы князь В. Ф. Охлябинин и В. М. Машуткин не чувствовали ущербности своего статуса и не стеснялись вступать в местнические споры с представителями других фамилий, служивших в первой трети XVI в. Василию III. В частности, князь В. Ф. Охлябинин спорил о местах с Ф. С. Воронцовым, а В. М. Машуткин – с князем И. В. Горенским[415].

Несколько позднее, в 1540-х гг. в разрядных книгах встречаются также имена Александра Григорьева Белого, Ивана Петрова Заболоцкого, Василия Рычко Плещеева, Ивана Васильева Жулебина, Андрея Васильева Елизарова (Гусева, с отчеством на «вич»), Андрея Иванова Меньшого Товаркова. В 1539–1540 гг. должность новгородского конюшего исполнял Василий Шадрин[416]. Видно, что для них служба в дмитровском уделе не оказала решающего негативного значения.

Выходцы из дмитровского удела участвовали и в писцовых описаниях. В 1539–1541 гг. Александр Давыдов (Ульянин) описывал в Торопецкий и Холмский уезды, а в 1541 г. среди писцов Новоторжского уезда упоминается Иван Чиркин Сурмин. В 1536–1537 гг. Василий Рычко Плещеев участвовал в описании Бежецкого Верха. В конце 1540-х гг. Тверской уезд описывал Иван Петров Заболоцкий[417].

Жалованные грамоты Юрия Дмитровского частным лицам подтверждались московским правительством. В 1546 г. взамен утерянной была выдана жалованная грамота на земли в Звенигородском уезде Власу и Михаилу Слизневым[418]. Анализ рузской и звенигородской писцовых книг, показывает, что местные помещики сохранили свои земли, перейдя на великокняжескую службу.

Стоит отметить, что поместное верстание конца 1530-х гг. затронуло сравнительно небольшое число служилых людей «княж Юрьевских Ивановича». В этой связи характерен пример Тверского уезда, примыкавшего к удельным границам. Несмотря на сделанные В. Б. Кобриным выводы, среди «новых» тверских помещиков практически не удается найти ни одного лица, чья принадлежность к числу удельных служилых людей была бы безусловно доказана. Курчевы в дмитровской рубрике Дворовой тетради фигурировали в части, относящейся к великокняжеским детям боярским. Единственное исключение – Василий Никитин Козловский, отец которого в 1507 г. был одним из послухов в меновной Юрия Дмитровского и Иосифо-Волоколамского монастыря. Однако с того времени сам Никита Козловский или сам Василий вполне могли перебраться на службу к Василию III[419]. Ретроспективный анализ писцовой книги Можайского уезда также дает всего несколько подобных примеров. Со службой Юрию Дмитровскому в 1550-х гг. здесь были связаны, пожалуй, только князь Афанасий Рюмин Звенигородский, Дмитрий Шестаков и, возможно, Федор Синцов[420].

Более многочисленной была группа выходцев из дмитровского удела в Вяземском уезде. Вяземскими поместьями в конце 1550-х гг. владели князь Иван Рюмин Звенигородский, Федор Судимантов, Федор и Андрей Ульянин Давыдовы, Андрей Третьяков и Немытой Тишковы, Иван Рожнов, Василий Кувшинов, принадлежавшие к категории служилых людей «князь Юрьевских Ивановича». Скорее всего, в составе дмитровского двора служил прежде также князь Иван Иванов Лыков-Оболенский. Ближайшие родственники других служилых людей из уездов бывшего дмитровского удела, владевших здесь поместьями в 1550-х гг.: Михаил Ширяев и Григорий Иванов Пушкины, Никита Иванов Тургенев, Борис Федоров и Иван Петров Невежины, Яков Васильев Щепа Волынский были связаны с великокняжеской службой[421].

Интересно отметить, что в рузской рубрике Дворовой тетради лица, получившие вяземские поместья, последовательно располагались друг за другом. Вслед за князем И. А. Рюминым-Звенигородским были записаны князь И. И. Лыков Оболенский, Невежины, Я. В. Щепа Волынский. Вероятнее всего, именно этот документ использовался для передачи служилым людям поместий по списку. Учитывая более раннее деление всех выходцев с территории Дмитровского княжества на две группы: дети боярские великого князя и «князь Юрьевские Ивановича», можно предположить достаточно позднее появление этих ружан в Вяземском уезде. Подобные совпадения обнаруживаются также и в дмитровской рубрике, хотя и в менее очевидной форме[422].

Перемещения бывших вассалов Юрия Дмитровского, таким образом, носили единичный характер[423]. Известны были случаи получения поместий на территории Рузского и Кашинского уездов представителями московской знати – князьями И. М. Троекуровым и А. Б. Горбатым. В 1547 г. жалованная грамота на поместье в Дмитровском уезде была выдана Ивану и Андрею Васильевым Рахманиновым, недавним помещикам Рязанского уезда. Вотчины на территории Рузского и Звенигородского уезда, вероятно, из числа бывших дворцовых земель приобрел дмитровский дворецкий 1530-х гг. князь Д. Ф. Щереда Палецкий

Продолжить чтение
Еще от автора Михаил Михайлович Бенцианов
«Князья, бояре и дети боярские»

В монографии рассматривается становление и развитие системы служебных отношений в Русском государстве XV–XVI веков, показан процесс постепенного формирования наиболее значимых институтов, определивших характер взаимоотношений государственной власти с массами служилых людей. Важнейшими из них были распространение обязательной службы, создание Государева двора, широкие поместные раздачи, введение окладов, а затем и появление служилых «городов». Особенностью исследования является комплексный подход, позволяющий оценить многообразие факторов, влиявших на принятие тех или иных решений, а также проследить их последствия, как для центрального правительства, так и для самих служилых людей, в длительной перспективе.Книга рассчитана на историков и читателей, интересующихся вопросами становления и развития отечественной государственности.

Рекомендуем почитать
Псковская судная грамота и I Литовский Статут

Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.

Краткая история династий Китая

Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.

Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.

Спартанцы: Герои, изменившие ход истории. Фермопилы: Битва, изменившая ход истории

Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.

Русские земли Среднего Поволжья (вторая треть XIII — первая треть XIV в.)

В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.

Разделенный город. Забвение в памяти Афин

В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.

Зеленое движение в Гражданской войне в России. Крестьянский фронт между красными и белыми. 1918—1922 гг.

Книга доктора исторических наук, специалиста по истории Гражданской войны в России А.В. Посадского посвящена массовому крестьянскому вооруженному движению в 1918 – 1922 гг. Оно получило название «зеленого» и представляло собой самооборону крестьян против вторжений в их жизнь и быт различных участников Гражданской войны, форму вооруженной борьбы деревни за свои интересы. В изменчивых обстоятельствах Гражданской войны зеленое движение могло превращаться в красно-зеленое и бело-зеленое. Однако главная его сила заключалась в массовости.

Средневековая Москва. Столица православной цивилизации

Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.

Владимир Мономах. Между историей и легендой

В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.

Московское царство. Процессы колонизации XV— XVII вв.

В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.