Слишком много сыщиков - [10]

– Достаточно, – прервал его Грум. – Вы не стали возвращаться в тридцать восьмую комнату, где остался Донахью.

– Нет. Я сказал ему, что мне нужен еще час или два. Когда и в одиннадцать часов я не получил никаких сведений из Нью-Йорка, я решил вызвать на очную ставку Вульфа и Донахью и посмотреть, что из этого выйдет. Я отправился в комнату для собеседования и вызвал Вульфа и Гудвина. – Хайетт посмотрел на часы. – Я опаздываю, во время обеда у меня назначена встреча.

– Да, я помню, – ответил Грум и обратился к Вульфу: – Вы хотите что-нибудь спросить у мистера Хайетта?

Вульф сидел на стуле, скрестив ноги, – как всегда, когда ему было тесно и неудобно без подлокотников. Когда Грум заговорил с ним, он распрямил согнутые ноги и положил руки на колени.

– Я хочу задать всего один или два вопроса. Мистер Хайетт, вы, наверно, помните, как сегодня утром сказали мне, что верите тому, что я вам рассказал. Почему вы мне это сказали?

– Потому что я именно это и хотел сказать.

– Вы ведь уже говорили с Донахью.

– Это правда, только я ему не поверил. О вас мне кое-что известно, о нем же я ровным счетом ничего не знал. Хотя бы в силу простой вероятности я склонялся больше верить вам, по крайней мере поначалу.

– А сейчас вы по-прежнему верите тому, что я вам рассказал?

– Ну… – Хайетт взглянул на Грума и снова на Вульфа. – При создавшихся обстоятельствах я не могу считать свое мнение достаточно убедительным, к тому же вряд ли это относится к делу.

– Возможно, и так. Тогда еще одно. Донахью говорил об организации прослушивания телефонов, отметив, что был замешан во многих операциях такого рода. Упоминал ли он в связи с этим какие-то другие имена, кроме моего?

– Да, он упоминал и других, но больше всего говорил о вас.

– Кого еще он называл?

– Минутку, – прервал Грум. – Я думаю, это перечислять ни к чему. Мистер Хайетт, вы можете идти.

– Я хочу знать, – настойчиво повторил Вульф, – не называл ли этот человек кого-либо еще из тех сыщиков, кто был вызван сегодня.

Как говорится, хотеть не вредно. Хайетт вопросительно посмотрел на Грума, тот в ответ покачал головой, и Хайетт, поднявшись, вышел из комнаты. Вульф снова скрестил ноги и сцепил на животе руки – уж очень неудобно ему было сидеть. Его необъятные габариты всегда особенно бросались в глаза, когда он сидел на таком игрушечном стульчике, с которого со всех сторон свешивалась его могучие телеса.

Когда дверь за полномочным заместителем госсекретаря закрылась. Грум заговорил:

– Мне хотелось, чтобы мистер Хайетт сам рассказал вам обо всем. Для пущей ясности. Не хотите ли вы теперь изменить свои показания? Или, может, что-то добавить? Правда, Донахью мертв, но он оставил следы, и у нас есть зацепки, в каком, направлении вести расследование. Вы понимаете, что я имею в виду?

– Конечно, – хрюкнул Вульф. – Мистер Грум, я совсем не прочь побеседовать с вами, но не собираюсь толочь воду в ступе. Что касается того, чтобы изменить свои показания, то я могу подправить стиль или пунктуацию, но суть останется та же. Добавить я также могу совсем немного, – например, что этот человек солгал мистеру Хайетту, заявив, что представился мне как Донахью и что я был в курсе того, что прослушивание было противозаконным. Впрочем, это и так подразумевается из моего отчета. У меня к вам есть только одна просьба. Сейчас я знаю его имя, по крайней мере то, что он назвал мистеру Хайетту, и знаю название отеля, где он проживал. Вряд ли я могу быть вам здесь полезен – я не имею ко всей истории никакого отношения. Но если вы позволите мне прямо сейчас вернуться в Нью-Йорк, я приложу все свои знания и опыт, чтобы выяснить, кто этот человек, откуда он взялся, чем занимался и с кем был связан…

Вульф умолк, потому что Грум повернул голову – дверь открылась и вошел еще один человек в полицейской форме. Он подошел к Груму и протянул ему сложенный лист:

– Капитан, это для вас.

Грум развернул бумагу и пробежал ее глазами. Потом он отослал полицейского и, снова прочитав написанное, поднял глаза на нас с Вульфом.

– Это ордер на ваш арест как главных свидетелей убийства. Я должен действовать соответственно. Хотите ознакомиться с документом?

Я повернул голову и посмотрел на Вульфа. Готов засвидетельствовать, что за целых десять секунд гробового молчания он ни разу не моргнул, после чего произнес единственное слово:

– Нет.

– Позвольте мне, – сказал я и протянул руку. Грум вручил мне ордер. Полный кошер, даже наши имена были написаны правильно. Подпись судьи читалась примерно так: Бимнайомр. – Кажется, это не фальшивка, – обратился я к Вульфу, но тот даже не взглянул на меня.

– Я даже не знаю, как это назвать, – процедил он ледяным голосом, не сводя глаз с Грума. – Своеволие? Самоуверенность? Или просто упрямство?

– Вульф, вы не в Нью-Йорке, а в Олбани, – Грум старался не показывать, как он горд собой. – Я еще раз спрашиваю вас, вы хотите изменить что-либо в своем отчете?

– Вы в самом деле собираетесь выполнить предписание ордера?

– Я уже это сделал. Вы арестованы.

Вульф повернулся ко мне:

– Какой номер у мистера Паркера?

– Иствуд 62605.

Вульф поднялся, подошел вокруг стола к креслу, которое освободил Хайетт, и, опустившись в него, взял телефонную трубку. Грум вскочил было, но, сделав шаг, остановился и сунул руки в карманы. Вульф набрал номер и прогудел в трубку: