Слишком много не бывает - [10]

Сьерра выудила ключ из кармана, распахнула дверь и ладонью нащупала выключатель. Под дверным навесом загорелась неяркая лампочка. Теперь, почувствовав себя в большей безопасности, Сьерра оглянулась на Бена и обомлела. Его иссиня-черные волосы намокли от дождя и прилипли ко лбу, а ресницы, казалось, стали еще чернее и длиннее, рубашка прилипла к телу. Он был головокружительно хорош собой.

Даже не пытаясь скрыть любопытство, Бен наклонился... Сердце Сьерры едва не ушло в пятки. Но он лишь заглянул через ее плечо внутрь. Коробки стояли повсюду, за ними едва можно было разглядеть неприбранную односпальную кровать, которую временно придвинули к стене, прямо под окно.

Бен заглянул Сьерре в глаза:

– Ничего не скажешь, уютненько.

– До свидания, Бен. – Сьерра заметила с досадой, что голос у нее звучал хрипловато-надтреснуто. Но она чувствовала его запах, усиленный дождем. Чуть мускусный, чувственный – очень мужской. Она чувствовала его тепло и его энергетику. И ее трясло.

И, разумеется, Бен это заметил. По мере того как он на нее смотрел, на губах его медленно распускалась улыбка – улыбка многоопытного похитителя дамских сердец.

– Черт! – Голос его вибрировал на низких частотах. Он отлепил влажный завиток от ее щеки. Он не спешил убрать руку, и Сьерра кожей чувствовала тепло его грубоватых пальцев. – Я хочу поцеловать вас, Сьерра.

Дождевая капля повисла на ее носу, и Сьерра нетерпеливо смахнула ее ладонью.

– Я не понимаю, что происходит, – сказал Бен, и в голосе его звучала растерянность сродни той, что испытывала Сьерра. Он положил ладонь ей на затылок. Сьерра, запрокинув голову, смотрела на него. – Я едва вас знаю, и непохоже, чтобы вы старались меня завести. Черт, вы даже не пытались быть со мной любезной. Но вы меня с ума сводите.

И его взгляд, и его голос, и его слова подействовали на Сьерру как наркотик. Они ее просто обезоружили. Она поверила в то, что слова его не были продуманы заранее, как у завзятого соблазнителя, что он просто честно говорил о том, что чувствует. И у нее было основание ему верить: с самого начала Бен напрямую заявил ей о своих намерениях, чего обычно мужчины не делают. Во всяком случае, те мужчины, с которыми ей, Сьерре, доводилось встречаться.

Она сглотнула.

– Мне эта идея не очень нравится.

– Всего один поцелуй. Маленький. – В голосе Бена хватило бы жара на то, чтобы превратить всю льющуюся с неба воду в пар. Он наклонился к ней ближе. – Одно прикосновение. – Еще ближе. – Я обещаю, что все кончится до того, как вы поймете, что я вас поцеловал.

Последнюю фразу заглушил дождь, и губы Бена коснулись ее губ. Сьерра замерла, тело ее пронзил ток разнообразных и острых ощущений.

Черт, от него так здорово пахло. И губы у него были такие теплые...

– Сьерра?

Она заморгала и увидела, что Бен улыбается, но улыбка у него довольно напряженная. Действительно, короткий поцелуй. Все кончилось до того, как она успела разобраться, что с ней происходит.

Она вопросительно на него посмотрела.

Он затаил дыхание.

– Увидимся завтра, – выдохнул Бен и зашагал прочь – ходячее искушение. Казалось, ему наплевать на дождь и ветер, играющий в его волосах. Сьерре даже показалось, что он насвистывает какую-то веселую мелодию.

Она вошла в дом, хлопнув за собой дверью. Черт, черт, черт!..

Бен вошел в бар насквозь промокший, но переполненный чувствами.

Он был сражен наповал.

Один безобидный поцелуй, достойный ученика младших классов, а он уже заведен до предела. Поверить невозможно. И как возбуждает.

Но если один невесомый поцелуй так его зажег, что он почувствует, окажись они со Сьеррой в одной постели?

Бен был бы на вершине блаженства. Он считал себя человеком, искушенным в играх соблазна, он знал правила игры – он умел наступать и умел ретироваться в нужный момент. Он знал, что в этой войне он окажется победителем, но ожидание грозило обернуться для него сущим адом.

Бен закрыл глаза и попытался взять себя в руки.

– Ах ты, греховодник! – раздался за его спиной голос Молли, постоянной гостьи его заведения. – Таскаться за девчонками в такую погоду!

Бен приоткрыл один глаз. Он-то думал, что все посетители давно разошлись.

– Я не таскаюсь за девчонками.

– Брось, парень. Мне знакомо выражение твоего лица. Я видела его на лицах большего числа мужчин, чем тебе удастся за всю жизнь припомнить.

– Интересно, и что это за выражение?

– У тебя на лбу написано «ПОХОТЬ» – большими буквами.

– Это неутоленная похоть, Молли. – Несмотря на то, что музыка уже давно не играла, Бен схватил Молли за руки и закружил ее, вальсируя между столиками.

Официантки подначивали парочку, кто-то из них даже шлепнул Бена по ягодицам тряпкой, которой стирают со стола.

Молли было уже далеко за пятьдесят, сложения она была весьма крепкого. Она смеялась, как школьница, и глаза ее зажглись веселыми огоньками от лестного внимания Бена. Он любил женщин, любил их всех, вне зависимости от возраста и цвета кожи, и они это чувствовали.

Молли кокетливо захлопала ресницами:

– Только не говори мне, Бен, что тебя отвергли. – Она закатила глаза и похлопала его по груди. – Эта девчонка просто дура.

– Эта девушка не такая, как все. – Бен хлопнул Молли по ягодицам, засмеялся и поцеловал ее в щеку.