— Раз… Кто больше? Два… В воздухе повисла напряженная тишина. Наконец раздался стук молотка:
— Продано!
Себастьян увидел, как только что купленного мужчину уводят со сцены под одобрительные женские возгласы. Скоро его очередь.
«Какого черта я ввязался во все это?» — размышлял он, с ненавистью наблюдая за тем, как огромные суммы денег с небрежной легкостью передаются из рук в руки под пристальными взглядами собравшихся в зале людей. Он вдруг вспомнил свою юность и подумал о том, что у него никогда не было ничего общего с этими людьми.
Сама мысль, что его можно купить как дорогую игрушку для забавы богатых женщин, вызывала глубокое отвращение.
Похоже, он был единственным из присутствующих здесь особей мужского пола, кого не прельщала перспектива выставить себя напоказ. Остальные, в возрасте от двадцати до чуть более сорока лет, сияли улыбками, демонстрируя свой, так сказать, товар и проникаясь царившей атмосферой. Перед Себастьяном остался лишь один мужчина. Судя по его мускулистой фигуре и подбородку, обрамленному пышными длинными усами, мужику не придется долго ждать. Женщины просто с ума сходили от таких красавчиков самцов.
Все строительные рабочие оделись в плотно облегающие потертые джинсы и майки — по меньшей мере, на два размера меньше, чем требовалось, — несомненно, для того, чтобы удовлетворить вкусы покупательниц. Вряд ли такая одежда годилась для настоящей работы.
Точно так же дорожные рабочие щеголяли в джинсах, причем некоторые вообще обходились без маек. Был еще плотник с висящим под животом тяжелым рабочим ремнем, к которому были прикреплены гаечные ключи, мешочек для гвоздей и гигантский молоток — по-видимому, в качестве некой жалкой символики.
Себастьян тряхнул головой, пытаясь скрыть усмешку, впрочем, без особого успеха.
Ведущая, женщина с широкой ослепительной улыбкой, потянув за ременную петлю, точно на поводке провела по сцене очередного мужчину. Аудитория взорвалась от восторга, затем взревела с еще большей мощью, когда ведущая заставила претендента повернуться, выставляя его в наиболее выгодном свете. Луч прожектора скользнул по заду мужчины, и зал наполнился похотливыми визгами.
«Неужели никто из этой богатой публики не сознает смехотворность ситуации и не догадывается о цели, которой в данном случае служат деньга для обделенных любовью женщин?» — думал Себастьян. Им всем происходящее очень нравилось, и он понимал почему. Для женщин важнее всего прихоть, а не эта своеобразная гуманитарная помощь, призванная поддержать действительно нуждающихся.
Что касается самого Себастьяна, то для него все это шоу означало нечто более личное.
Мявшийся перед ним мускулистый, волосатый парень, нетерпеливо поигрывавший мощными бицепсами, наконец, запрыгнул на сцену, и Себастьян оказался в одиночестве и стал ждать знака от сопровождавшей его ассистентки.
Как он и предугадывал, волосатый на сцене не задержался и ушел под аккомпанемент восхищенных возгласов и откровенных жестов. Схватив Себастьяна за руку, ассистентка повела его к подиуму.
Он очутился на сцене под яркими лучами прожектора, вглядываясь в зал и предвкушая безумную расточительность покупательниц и в то же время, с отвращением взирая на их небрежно-самоуверенные позы. Никому из находящихся здесь женщин не было дела до того, на что будут потрачены эти деньги и в какой степени в них нуждаются другие. Все они были на одно лицо: самодовольные ухоженные, циничные, зацикленные только на усладе собственной похоти.
Не зная никого, Себастьян искренне презирал их всех.
И тут он заметил ее.
Она стояла чуть поодаль от остальных, хрупкая темноволосая женщина с поразительно огромными глазами, которые зачарованно смотрели на сцену. Эта женщина не улыбнулась, встретившись с ним взглядом. В отличие от других она не вскрикивала от восторга и не предлагала свою цену, не смеялась и не пыталась как-то пошутить. Она лишь молча смотрела на него. Он перестал прислушиваться к аукционерше, забыл о жарком ослепляющем свете прожекторов; скука и равнодушие внезапно покинули Себастьяна. Ее слегка приподнятое лицо и чуть приоткрытые тубы выражали удивление. Он вдруг почувствовал, что никакая сила не сможет заставить эту женщину отвести от него свой странный взгляд.
Себастьян уже не смел даже на миг оторваться от нее. Восхищение и наивность, читавшиеся в ее глазах, делали эту зрительницу абсолютно неотразимой. По непонятной причине, которая точно опалила его изнутри, Себастьяну совсем не хотелось, чтобы она уходила.
В конце концов, ему, наверное, придется не отругать, а поблагодарить Шэй за то, что сегодня произошло.
Он ей нужен.
Бранди стояла с краю, почти у самой сцены. Мужчины появлялись и уходили, никак не затрагивая ее чувств. Вообще-то она здесь вовсе не затем, чтобы купить какого-нибудь из них. Она посетила это благотворительное мероприятие, чтобы поддержать свою сестру Шэй. По правде говоря, Бранди избегала подобных сборищ жаждущих, возбужденных женщин, когда было просто трудно дышать. К тому же можно найти уйму других, более приятных способов отметить свой день рождения.
И именно в этот момент Бранди как будто ударило. Вышедший на сцену мужчина был невероятно привлекателен. Их взгляды мгновенно скрестились, и она теперь смотрела на него как зачарованная, не в силах оторваться и тем более уйти.
