След в прошлом - [72]

Потом этот злосчастный кишлак, возле которого духи устроили нам кровавую бойню, всю ночь обрабатывала армейская артиллерия. Она стёрла его с лица земли…

— Вот так, Володя, погиб твой старший брат… — Евгений сделал несколько глотков пива, у него вновь подступил комок к горлу.

— Перед смертью Миша просил меня отдать письмо его родителям, написанное им на тот случай, если он погибнет, и рассказать, как всё было. Мы так все делали, у меня тоже было такое письмо.

Через два месяца после смерти Миши пришёл и мой черёд гореть. Горел я в бэтээре вместе с нашим командиром — капитаном Матвеевым Василием Ивановичем.

— Это тот, землю которого хочет забрать твой начальник, — пояснил Евгений… — Володя глубоко вздохнул и потупил глаза.

— Сразу после вывода войск я приехать к твоим родителям не смог, так долго провалялся в госпитале. Потом, когда сделал себе протез, я приехал в ваше село, но там никого не застал.

Я знал, что у Миши помимо родителей, есть ты и сестра Ольга. Расспросил соседей, они сказали мне, что все Дроздовы уже как две недели уехали жить в город, а куда точно им не известно…

— Я их перевёз к себе в Омск… — сказал Володя, с трудом преодолевая волнение в голосе.

Евгений бросил взгляд в окно. За окном пуржило. Он любил такую погоду, но сейчас ему было не до любований…

— У тебя закурить найдётся? — спросил он Владимира. Тот, порывшись в кармане, достал нераспечатанную пачку «Мальборо».

— Сам я не курю, но всегда держу сигареты для шефа, — пояснил он. — Он не любит носить их в кармане и поэтому всегда попрошайничает.

— Это хорошо, что вы все уехали в город, — сказал Евгений, выпуская изо рта дым сигареты.

— В деревне молодёжь спивается. Работы нет, заняться нечем. Я сам два года после смерти своих родителей безудержно пил.

Меня спас мой командир. Приехал и забрал к себе. Сам он вскоре умер. Раны были уж очень серьёзными… Я сейчас рощу его малолетних детей. Поэтому, Володя, я землю отдать не могу. Я могу только умереть, защищая её. А защищать я умею — научили…

— Евгений Николаевич, мы её будем защищать вместе, — прохрипел Володя. — Так поступил бы мой старший брат Миша. Сейчас мы уедем отсюда ко мне, вы должны встретиться с моими родителями, а потом решим, что делать дальше…

Евгений внимательно посмотрел на Володю. Он понял, что творится на душе у этого парня. Принять такое решение для него было непросто.

Вне всякого сомнения, Володя осознавал, что подозрение сразу падёт на него и его криминальные коллеги церемониться с ним точно не будут. Этого нельзя было допустить. Им нужен был какой-то план.

— Володя, твой шеф не должен заподозрить тебя в том, что ты помог мне сбежать. Эта деревня заброшенная?

— Здесь уже много лет никто не живёт. Раньше здесь жили деды моего товарища. Вы его видели, мы вместе с ним учились на спортфаке.

— Сколько здесь километров до ближайшей деревни, которая ещё жива?

— Немногим более тридцати километров…

— У меня есть план, — сказал Евгений. — Нам нужно поехать в эту деревню, найти там мужика с трактором, купить для него несколько бутылок водки и дать ему денег на солярку.

Он должен приехать в эту деревню, проехать взад-вперёд на тракторе, затем подъехать к этому дому и сорвать тросом решётку с окна…

— Хороший план, — согласился с ним Володя. — Едем в деревню! Водка у меня есть в машине. Вожу её на всякий случай. В наше время за бутылку водки решаются многие проблемы…

— Да уж, — протянул Евгений. — Решаются…

Он подошёл к окну и открыл шпингалеты.

— Решётку снимем, а окно изнутри останется закрытым. А это будет неправильно, — пояснил Евгений.

Мужика, у которого в хозяйстве был трактор, отыскали без труда. Каждый в деревне знал Петруху-тракториста, пахавшего всем её жителям весной огороды, а зимой вывозил из деляны берёзовые чурбаки дров.

Трактор ему достался после развала СССР и его родного колхоза. Он привёл его в порядок и всегда содержал в исправности.

Петруха светловолосый деревенский мужик, с обветренным лицом, лет сорока отраду, одетый в фуфайку и шерстяные шаровары находился во дворе своего дома и мастерил клетку для кроликов, которых у него было не менее полусотни.

Поприветствовав хозяина, Евгений изложил ему в связи с чем они к нему пожаловали. Пётр без лишних слов внял его просьбе о помощи. Он лишь грязно выругался в адрес его похитителей. На что Владимир густо покраснел.

От денег и водки Петр решительно отказался.

— Я за рулём, — сказал он, оскалив в широкой улыбке свои выщербленные зубы.

— Мы подождём вас, — сказал Володя.

— Тогда не тратьте время зря. Сходите пока в баню, я её с утра затопил. Берёзовые веники запарите сами.

Я обернусь быстро. Поеду напрямик по полям… — Люська! — крикнул он зычным голосом, — выйди во двор!

На его крик вышла типичная селянка: крепкая простоволосая женщина лет сорока, в валенках на босу ногу и пуховой шалью на голове. Женщина кивком головы поприветствовала их.

— Что, Петро, кричал? — спросила она мужа.

— Приготовь, Люсь, для парней баню, я сам скоро буду. Да не забудь их пивом угостить… — Оно у нас отменное, его у нас бабушка варит, — пояснил он им.

— Заходите в избу, там моя старая мама, её зовут Матрёна Ивановна, — пригласила их женщина в дом. — Я быстро с баней управлюсь и подойду…