След в прошлом - [74]

— У меня та же самая история. Афганистан мне и поныне снится. Если он приснился и сон был тяжёлым, то мне предостережение — жди беды, вскоре произойдёт что-то неладное.

Только вот накануне, перед тем как меня захватили бандиты, мне ничего в поезде подобного не снилось. Видимо, из-за того, что мне в минералку их сообщница насыпала снотворное.

— Вот какая гадина! Руки ей отрубить, — с возмущением сказала мать, — чтоб знала…

Пришёл Володя из бани: весь раскрасневшийся, довольный…

— Выходил, Володя, из бани спиной? — поинтересовался у него Евгений.

— А как же иначе, — рассмеялся он, — я ведь сам деревенский. Понимаю, что к чему. У нас в семье заведено почитать слово старших. Через потомков к нам пришло знание, которое они копили его веками.

У меня бабушка лечила приговорами у детей энурез, заикание, пупковую грыжу и многое другое. Нынешние медики этого делать не умеют и зачастую советуют родителям найти бабушку, которая умеет заговаривать недуг.

— Во-во, — подключилась к их диалогу Матрёна Ивановна. — Старших нужно почитать и слушать, что они говорят, а не зубоскалить, как это делает наш Петро, — сказала она и с укоризной посмотрела в сторону дочери.

— Мам, да что с него взять? Кацап, он и есть кацап, — рассмеялась в ответ её дочь.

— Вашему Петру, для того чтобы быть похожим на кацапа, нужно ещё отпустить козлиную бородку и полюбить щи с тараканами, — шутливо заметил Володя.

— Это почему же щи с тараканами? — ужаснулась Люся.

— Николай Васильевич Гоголь в своей книжке «Вечера на хуторе близ Диканьки» написал: «Проклятые кацапы едят даже щи с тараканами…», — пояснил Володя.

— Ну, тогда мой Пётр не кацап, он всегда бреется, и щи любит с бараниной. А кацапами нужно звать китайцев, я слышала, что они едят тараканов, — рассмеялась Люся.

Евгений с удовлетворением для себя отметил, что Володя явно с мозгами, он не из тех спортсменов, которых нередко называют тупыми.

Тревога, поселившаяся в его душе с момента похищения, постепенно сошла на нет. Он уже не один, но этого явно мало, чтобы противостоять всем тем, кто возжелал отобрать у него землю. Нужно обязательно позвонить Ломакину, — подумал он.

Баня поразила Евгения своей чистотой и уютом: чистый деревянный пол, обитые осиновой плашкой стены в парилке, выбеленная печь, деревянная кадка с холодной водой и ковшом с длинной резной ручкой, надраенные до блеска медные тазы.

Он плеснул на камни ковш горячей воды и забрался на полок. Ух ты, как хорошо! — вырвалось непроизвольно у него. Его побитое тело с благодарностью восприняло тепло русской бани.

— Жаль, что веничком нельзя по ранам, — пробормотал он, вытягивая ноги…

За окном послышался лязг гусениц трактора. Это возвратился Пётр. Все находились в избе и ожидали его.

Женщины накрыли на стол: нарезали сало, достали из кадки солёные грузди, мороженую бруснику с клюквой, открыли жбан с тёмным домашним пивом. В избе пахло печёным хлебом, подоспевшим ко времени в русской печи…

— Всё сделал, как договаривались, — объявил Пётр с порога своим гостям, — а чтобы вы не сомневались в том, я решётку с окна притащил с собой.

— Пётр Митрофанович, мы не сомневались, что вы сделаете, как нужно, — сказал ему в ответ Евгений.

— В баню вот сходили, как вы посоветовали, фотографии сына вашего рассмотрели. В соседнем погранотряде я с ним служил. Спасибо вам…

Пётр покачал головой.

— Давайте садиться за стол, — предложил он… — заодно обо всём и потолкуем, а поговорить нам есть о чём…

В город въехали уже вечером. Всю дорогу Евгений думал, как быть? Чем было вызвано предложение Володи — повстречаться с его родителями, ему было понятно. Но ехать сейчас к ним было крайне неразумно.

— У меня, Володя, жена на сносях. Давай я поеду домой. А у твоих родителей я обязательно появлюсь, да и письмо Миши находится у меня дома…

— Хорошо. Давайте так и сделаем, — согласился Володя, — но вы, пожалуйста, сразу уезжайте из дома. — Мой шеф страшный человек, он не успокоится до тех пор, пока не завладеет вашей землёй…

— Это я понял, он отморозок конченный, — презрительно усмехнулся Евгений, постараюсь что-нибудь придумать.

— Первое, что сделаю, позвоню в Новосибирск своему боевому товарищу. У него в Омске есть друг, он тоже чекист… Они что-нибудь придумают, да и своя голова на плечах имеется… — Мне сейчас главное, жену уберечь — на сносях она.

— А-а-а, — протянул Владимир, — тогда другое дело. — Только не забывайте, Евгений Николаевич, что я на вашей стороне, и всё сделаю, чтобы не дать в обиду, ни вас, ни вашу семью, — проникновенно сказал Володя.

— Не забуду. Ты брат моего боевого друга Миши и этим всё сказано. Запиши, Володя, мой номер сотового телефона…

— А вы мой.

Глава третья Сделка с «Иудой»

— Женя, что случилось с тобой! — вскрикнула Даша, завидев мужа. — На тебе лица нет. Ноги её подкосились, и он едва успел подхватить её за руки.

Евгений решил жену не расстраивать и сказал, что ехал в последнем вагоне, поезд протянул его дальше перрона, пришлось прыгать с подножки, прыжок не получился, и он упал лицом в гравий…

Даша с недоверием посмотрела мужу в глаза, но говорить ничего не стала. Не время ещё!