Сладкое вино любви - [35]

Она откинулась в кресле и мечтательно вздохнула:

– Золотые деньки. Как бы я хотела жить в то время!

Натали странно, как недавно Отис, посмотрела на нее:

– Вы не правы. Те годы были тяжелыми, а будущее неясным. В конце тридцатых в воздухе запахло войной. Мы жили как на вулкане.

– Но семьи были крепче. Люди старались поддерживать друг друга.

– Это не значит, что они были счастливы.

– Жизнь была проще, – настаивала Оливия. – Иногда мне кажется, что я все бы отдала, только бы избавиться от груза ответственности.

– Вы думаете, нам было легче?

– Я думаю, что раньше обязанности распределялись более четко. Мужчины работали в поле, дети им помогали, женщины выполняли всю домашнюю работу. В наше время все перемешалось.

Натали улыбнулась:

– Вы идеализируете прошлое. Не стоит все так упрощать. Труд был гораздо тяжелее, чем сегодня. И технология только развивалась.

– Может, и так, – не сдавалась Оливия, – но возможности технологии ограниченны. Специальные порошки придают белью свежесть, и все равно ничто не сравнится с бельем, которое высушили на веревке в саду.

– Не могу с вами не согласиться, – примирительно заметила Натали. – И все же в остальном вы не правы. Мы жили не лучше и не проще, чем нынешнее поколение. Мы жили… по-другому, вот и все.

Оливия не поверила Натали, как не поверила Отису. Может, в тридцатые было тяжелее, но это ничто по сравнению с ежедневными эмоциональными стрессами. Да, тридцатые – золотое время. Жизнь была проще, люди – лучше, добрее. Цель была одна – выжить.

Сегодня все изменилось, и цели стали более расплывчатыми. Люди меняют место жительства, работу, переезжают из города в город. Они все время в поиске и играют одновременно по нескольку ролей. Вот и Оливия совсем запуталась – ведь каждая роль несет с собой долю ответственности.

Она надеялась, что и в Асконсете все будет по-другому. Рядом с Натали она будет путешествовать в старое доброе прошлое. И поначалу все шло, как она и мечтала, – они с Тесс попали в старомодный райский уголок.

Но стала ли их жизнь проще? Нет и еще раз нет – и это доказала прошедшая неделя.

Глава 11

Даже здесь, в Асконсете, Оливии приходилось играть множество ролей.

Прежде всего, она мать. Шофер, когда Тесс надо подвезти в яхт-клуб и обратно; учитель, когда у дочери возникают проблемы с заданиями Сэнди; психолог, когда Тесс теряет веру в свои силы и замыкается в себе, а это случается довольно часто. Ради Тесс приходится быть и горничной, и прачкой, и кухаркой.

Кроме того, надо подыскивать работу для себя и частную школу для Тесс.

Если звонил Тед, Оливия превращалась в неуловимую тень.

Быть мемуаристом Натали тоже оказалось непросто. Оливия, конечно, человек организованный и аккуратный, этого у нее не отнимешь. Натали выделила ей укромный уголок в своем кабинете в мансарде с отдельным столом и компьютером. Оливия составила систему файлов для своих записей и соответствующих фотографий. По ночам она перебирала в памяти картины прошлого и выстраивала биографию Натали, воображая себя известной мемуаристкой. Уносясь вслед за мечтой, она представляла, как будет выступать перед своими читателями в кеймбриджских книжных магазинах. Потом ее пригласят писать мемуары какого-нибудь светила, а после она будет вести ток-шоу и станет ведущей программы, посвященной теме ретро.

Действительность была менее радужной. Излагать рассказы Натали на бумаге оказалось гораздо сложнее, чем рисовалось Оливии. Порой она по полчаса мучилась над одним-единственным предложением – слова никак не хотели складываться в фразы. Ей приходилось работать и по ночам, поскольку днем в кабинете постоянно трезвонил телефон. Натали, несмотря на преклонный возраст, вела активную деловую и общественную жизнь. Она возглавляла отдел маркетинга в «Асконсете», местный избирательный комитет и благотворительный церковный базар. Звонили и по поводу предстоящей свадьбы. Натали разослала более сотни приглашений, и хотя в письма были вложены специальные карточки для ответов, многие предпочли позвонить ей лично.

– Некоторым хочется порыться в грязном белье, – сказала Натали Оливии после нескольких звонков подобного рода. – Хотят знать, как долго мы с Карлом скрывали наши отношения, и было ли между нами что-нибудь за все эти годы.

Оливия и сама не раз задавала себе этот вопрос.

– И спрашивают об этом напрямую?

– Нет, конечно. Но наверняка думают. Ограничиваются намеками: «Вы с Карлом давно знакомы, не так ли?» Или: «Какой соблазн – быть рядом на протяжении многих лет». Или: «А вы ловкая особа, Натали Сибринг».

– Вам говорят такое?

Натали указала на телефон, по которому звонила ее старая знакомая.

– Эта дама заявила мне: «Мы всегда подозревали, что Карл был ближе вам, чем Александру». Я не согласна. Во-первых, нечего сплетничать за моей спиной. Во-вторых, Карл был правой рукой Александра, его прикрытием.

– Его прикрытием?

Натали сделала рукой неопределенный жест.

– Последние две недели меня просто одолевают любопытные сплетники. У меня нет времени с ними говорить. Мне надо быть в офисе через сорок пять минут. Из Бостона приезжают наши партнеры, которые занимаются рекламой вин Асконсета. – Она бросила беспомощный взгляд на фотографии, разложенные на столе. Оливия просила ее указать примерную дату и назвать имена изображенных на них людей. Но сейчас это отошло на второй план.