Сквозь джунгли Непала - [40]

Зинаида Леонидовна промыла рану раствором марганцовки, завязала руку бинтом, дала матери младенца противомалярийных таблеток, а ребенку конфету «Мишка».

Это было все, что мы могли сделать в наших условиях.

Тем не менее чудодейственная марганцовка, перевязки и внимание Зинаиды Леонидовны спасли ребенка. Когда мы покидали лагерь Налвари, нас провожала мать с пострадавшим младенцем. Его рука уже начала заживать, а Зинаида Леонидовна сияла, радуясь удачному исходу.

После этого случая к нам часто стали приходить местные жители и, протягивая в палатку руку, говорили «давай».

Мы давали все, что могли. Крестьяне уходили только после того, как получали порцию лекарств. Вначале мы считали, что слово «давай» распространилось в наших краях от Володи Толоконникова, который всегда, торопя непальских рабочих, говорил им «давай» и поэтому получил от них кличку мистера Давай. Позднее мы узнали, что по-непальски давай означает лекарство.

Приближался Новый год, и крестьяне деревни Налвари решили по случаю праздника устроить для нас концерт.

Посредине главного хутора Налвари, на площадке, напротив нашего лагеря, был сооружен шатер из красной материи с белой окантовкой. Со всех хуторов были собраны стулья с высокой спинкой, сделанные из древесины сала. Потом у шатра был зажжен большой костер, посредине которого стояло дерево, напоминавшее нам рождественскую елку. К десяти часам вечера, в канун Нового года, все участники экспедиции, празднично разодетые, насколько позволяли условия джунглей, заняли почетные места рядом с костром. Около нас расположились рабочие и погонщики слонов. В качестве зрителей были и все жители Налвари, включая грудных детей.

Барма произнес речь. Он рассказал о цели нашего пребывания в стране и поблагодарил местных жителей за помощь, которую они нам оказывали.

После этого всем преподнесли по чашке самогона, который Барма купил накануне для рабочих и гостей.

Затем на середину шатра вышел самый почетный житель Налвари, седой старик, и, стоя на куске брезента, бросил в жаровню с горящим древесным углем несколько щепоток белого порошка дхун для благовония, причем вся процедура сопровождалась оглушительным барабанным боем и ударами в медный таз. В момент пауз были слышны слова таинственного заклинания, которое произносил старик.

Но вот из-за кулис донеслось пение хора, и лицо старика преобразилось. Он запел песню. Он пел о том, как жители Налвари любят свою родину, прекрасную горную страну Непал, затем, перейдя на речитатив, он рассказал историю деревни Налвари и о том, как девушки Налвари, являющиеся достойными последователями традиций родины богини Ситы (жители Налвари считают, что Сита родилась в их деревне), выбирают себе женихов.

Соло исполнялось на местном диалекте, который никто из наших рабочих и сам Барма не понимали. Перевод вел Бартулам. Слушатели сидели как завороженные, особенно женщины и дети.

Затем на середину шатра вышли «артисты». Они босыми ногами кружили по раскинутому брезенту, изображая долгий путь. На импровизированной сцене показывали один из многочисленных эпизодов древнеиндийского эпоса Рамаяны о том далеком времени, когда жил легендарный царь Рама — земное воплощение индуистского бога Вишну. Рама совершил огромное количество подвигов во славу индийского и непальского народов, но самым главным его подвигом была победа над злым духом, ужасным десятиголовым страшилищем — демоном Раваном, который, по преданию, жил на земле Ланка (Цейлон) и коварством и обманом похитил Ситу, верную жену Рамы, уроженку деревни Налвари.

Так мы встретили в Непале Новый год, праздник зимы, крещенских морозов, метелей, чистого снега и новых надежд.

* * *

Рано утром первого января Козлов, Горошилов и Толоконников отправлялись к себе в лагерь на работу.

Готовились к походу слоны. Вскоре их, разрисованных, подвели к палаткам. Погонщик сделал намастэ и приказал одному слону сесть. Слон опустился на траву. Другой без приказа сделал то же самое. Наши друзья взобрались на них, и вездеходы, тяжело поднявшись, тронулись в путь. Козлов, сняв с головы пробковый шлем, помахал им на прощание и вдруг неожиданно выронил его. Шлем упал около слона, и слон остановился. Послышалась гортанная команда погонщика. Слон опустил хобот и попытался подцепить шлем. Однако это ему не удавалось, так как шлем лежал на земле чашей кверху и при каждом прикосновении хобота только крутился на месте. Несколько раз хатти протягивал хобот к шлему, и каждый раз он не мог его схватить. Вдруг слон нашел гениальный выход. Он поднял переднюю ногу и пристукнул непокорный котелок. То, что когда-то называлось шлемом, приняло форму искореженного пробкового блина, который хатти легко схватил хоботом и галантно возвратил его в руки Козлова. Затем слон разыскал в пыли палочку и скромно почесал свои бока.

Распрощавшись с Козловым, я тоже стал готовиться к отъезду. Мы с Володей Мигалем и Бармой должны были выехать для сбора данных о разливе реки Бакры.

А вот и наша слониха с поэтичным названием Ратан Коли. Ратан — это драгоценный камень, Коли — весенний росток на дереве — символ молодости и невинности и одновременно знак женского рода.