Сколько золота в этих холмах - [46]
Той ночью воет какой-то человек, к нему присоединяются шакалы. Звук такой скорбный, что можно подумать, будто именно они и пропали.
Кровь
Люси знает, что шакалов они смогут пережить, потому что такое уже случалось.
Как-то ночью между одним городком и другим, между одной шахтой и следующей, семья натолкнулась на ряд навозных куч поперек дороги, которые лежали как предупреждение. Кучи были такие свежие, что над ними поднимался пар. Их старая мулица споткнулась. Ее нога треснула так громко, что этот звук расколол ночь.
Из ее горла вырвался кошачий звук. Три года владели они уже этим кротким животным, и никто никогда не слышал ее плача. Ее вращающийся глаз нашел Люси.
Они двинулись дальше. Их единственный оставшийся мул тяжело дышал, он теперь двигался быстрее – из-за страха и уменьшившегося груза. Дополнительная провизия была скинута в траву. Вой шакалов становился все ближе, потом прекратился. Тишина еще страшнее, чем вой. Семья поспешила дальше.
В первый день грозы, когда на небе ненадолго появляется просвет и кости ребенка поднимаются на поверхность вздувшегося ручья, шакалы, которые все же входят в хибарку, вовсе не те шакалы, которых ждала Люси.
По существу, они похожи на людей. У одного каштановая борода, у другого – рыжая, как волосы пропавшей девочки. В них есть что-то знакомое, Люси, вероятно, не раз видела их в слабом свете раннего утра на шахте. И только шкуры на их плечах звериные, издают влажный, едкий запах.
И вооружены они, как люди.
Они вламываются в дверь, прежде чем ба успевает схватить револьвер. Стук дождя по крыше скрывал их приближение до того момента, когда уже стало поздно. Каштановый шакал приказывает ба сесть на стул. Рыжий шакал подталкивает Люси и Сэм к плите. Ма на матрасе под грудой множества одеял остается незамеченной.
– Мы хотим чего-нибудь поесть, – говорит каштановый шакал.
Странно, что дикое существо может говорить так вежливо. Он напоминает гостя в комнате учителя Ли. Ба сыплет проклятия, когда рыжий сбрасывает с плиты сковородки и тарелки. Он руками вытаскивает из кастрюли холодную тушенку, хрящи хрустят у него на зубах, длинный осколок кости он выплевывает на пол. Кусочки мяса падают с его губ на Люси и Сэм.
Сэм издает предупредительный рык, ее грудная клетка вибрирует. Люси крепко хватает ее за руку. Оберегает от опрометчивых поступков.
– Похоже, у вас припасов более чем достаточно, – говорит каштановый, просматривая их провизию. Картошка, мука, сало: все изобличительное. – Некрасиво это, когда большинство из нас голодают. Некрасиво это, что вы сидите тут богатенькие в тепле, когда остальные вкалывают. Да нам семьи приходится отправлять на поиски золота, чтобы купить еду. Ты, кажется, что-то знаешь об этом.
Проклятия ба смолкают.
– Моя маленькая девочка пошла туда, – вскрикивает рыжий, его голос, как бьющееся стекло.
Он вскидывает руку в сторону приоткрытой двери. Давно ожидавшаяся гроза наступает серой пеной, плюется злобными каплями, как дети в школьном дворе. Как рыжеволосая девочка плевала когда-то в лицо Люси, пока травля ей не надоедала. Взгляд рыжеволосого пронзает Люси насквозь, он словно читает ее мысли.
– Настоящий позор, – говорит каштановый, тыча винтовкой в больную ногу ба.
– Всего этого можно было бы избежать, если бы мы знали, откуда появилась та крупинка золота, которую мы нашли. Дочке моего брата не пришлось бы бродить где попало.
Рот ба остается закрытым. Упрямство, которое унаследовала и Сэм, – он не вымолвит ни слова.
– Я бы сказал, что эта сделка кажется мне справедливой, – говорит каштановый шакал. Обескураженное молчание, потом Люси понимает, что рыжий устремляет безумный взгляд на Сэм. Сэм, которая от ярости чуть ли не раскалилась.
Голос отказал Люси, но ноги не лишились способности двигаться. Это ее вина. Она взяла из дома драгоценную вещь. Она делает шаг – полшага, неуклюжая от страха. Этого достаточно. Рыжий теперь хватает ее.
На лице ба ярость и страх – он видит, как рыжий шакал тащит Люси к двери. Она спрашивает себя: которое из этих двух чувств возьмет верх, заговорит ли ба. Она никогда не узнает. Потому что Сэм бросается на рыжего шакала, вонзает в него недавно выплюнутый им обломок кости.
Шакал взвывает, отпускает Люси. Тянется к Сэм.
Сэм маленькая и коварная, загорелая и сильная после многих дней, проведенных на золотоносном поле. Рыжий шакал размахивает ножом, а Сэм увертывается и танцует. Каштановый шакал размахивает винтовкой, но не может стрелять – боится попасть в напарника. Сэм перехватывает взгляд Люси через всю комнату. Как это ни невероятно, но Сэм ухмыляется.
И тут рыжий хватает Сэм не за руку, а за длинные каштаново-черные волосы.
Ба вскрикивает. Люси визжит. Но шакал слышит третий голос. Голос, похожий на завывание огня в дымовой трубе, жаркий в промозглом доме.
– Стой! – говорит ма, с трудом поднимаясь. Одеяла падают с нее. Оживает ее огромный живот, похожий на часть холма. А потом она обращается к ба, к одному только ба: – Ба цзинь гэй тамэнь. Ни фа фэнлэ ма? Яо чжаогу хайцзы. Жуго вомэнь цзя жэнь аньцюань, на цзю цзугоулэ[74].
Для остальных этот язык – тайна за семью печатями. Слова произносятся так быстро, что вполне могут быть бессмысленной скороговоркой или визгом дождя. Впервые в жизни Люси понимает, что язык, которым понемногу делилась с ними ма, был не только детской игрой.
Прямо в центре небольшого города растет бесконечный Лес, на который никто не обращает внимания. В Лесу живет загадочная принцесса, которая не умеет читать и считать, но зато умеет быстро бегать, запасать грибы на зиму и останавливать время. Глубоко на дне Океана покоятся гигантские дома из стекла, но знает о них только один одаренный мальчик, навечно запертый в своей комнате честолюбивой матерью. В городском управлении коридоры длиннее любой улицы, и по ним идут занятые люди в костюмах, несущие с собой бессмысленные законы.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Творится мир, что-то двигается. «Тельце» – это мистический бытовой гиперреализм, возможность взглянуть на свою жизнь через извращенный болью и любопытством взгляд. Но разве не прекрасно было бы иногда увидеть молодых, сильных, да пусть даже и больных людей, которые сами берут судьбу в свои руки – и пусть дальше выйдет так, как они сделают. Содержит нецензурную брань.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
В основе книги – подлинная история жизни и борьбы деда Луизы Эрдрич. 1953 год. Томас работает сторожем на заводе недалеко от резервации племен. Как председатель Совета индейцев он пытается остановить принятие нового законопроекта, который уже рассматривают в Конгрессе Соединенных Штатов. Если закон будет принят – племя Черепашьей горы прекратит существование и потеряет свои земли.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.