Сколько стоит корона - [37]
— Надеюсь, вы не смертельно заскучали в лекарском шатре.
Он подозревал, что она чувствует себя обиженной — он воспользовался ее помощью, совершенно неоценимой, а после оставил скучать в компании ворчливого старика на половину дня.
— Нет, — ответила она кратко и почему-то раздраженно.
Он вспомнил ее рассказ о том, как эмирский лекарь в доме отца учил ее и развлекал, пока она была ребенком, и прибавил:
— Не обижайтесь — я весьма ценю лекарское дело.
На ее губах так и не появилась ожидаемая улыбка, а глаза по-прежнему были холодными, и в них чувствовалось что-то еще. Что-то близкое к презрению или раздражению — хотя еще несколько часов назад, неся ее на руках, Дойл готов был поклясться, что читал в них уважение и, возможно, даже симпатию. Непроизвольно сжалась в кулак здоровая рука.
— Вы хотели видеть меня, милорд Дойл, — произнесла она сухо. — И что-то мне сказать.
Она поджала губы, так что они стали еще тоньше, чем были в тот день, когда Дойл с тенями обыскивал ее дом. Что-то произошло за время второй охоты, допроса и последующей беседы с Эйрихом. Дойл сделал небольшой шаг вперед, чтобы отчетливей видеть лицо леди Харроу в наступивших серых сумерках. Она словно непроизвольно отшатнулась — совсем несильно, но слишком заметно. Так, как отшатывались от него все женщины, всегда.
Самолюбие взвыло раненым зверем. Захотелось пожелать хорошего вечера — и убраться прочь. Но Дойл редко позволял чувствам управлять им. Разум же требовал выяснить, что заставило леди Харроу так перемениться — потому что изменения были заметны. В отличие от других — многих других — она не могла вдруг проникнуться отвращением к его уродству. Она наблюдает его уже достаточно долго. Проклятье, сегодня днем она совершенно не выказывала отвращения, обнимая его за шею и позволяя поднять себя.
Значит, что-то произошло.
Дойл сглотнул, подавив желание облизнуть ставшие сухими губы, и коротко спросил:
— Леди, вероятно, я нанес вам обиду?
Он не привык задавать таких вопросов. Но просто уйти, в очередной раз пытаясь зализать раны на собственной гордости, было бы просто глупо. Не в этот раз.
На мгновение в глазах леди Харроу зажегся привычный огонек — но тут же потух. Она выпрямила спину, хотя и так стояла прямо, подняла голову, хотя в этом не было никакой нужды — она и так смотрела на него сверху вниз, и ответила:
— Милорд Дойл, я благодарна вам за беспокойство и рада, что сумела сегодня в некотором роде помочь в вашем нелегком деле защиты его величества от козней изменщиков. Я буду готова и в дальнейшем служить моему королю, как належит верной подданной. Однако я со всей искренностью прошу вас, господин глава тайной службы, не навязывать мне своего общества и не вести со мной приватных бесед.
В ушах зашумело, на языке загорчило. Дойл наклонился вперед, чувствуя, как волна унижения захлестывает его с головой, и прошипел:
— Леди оскорбляет мое общество?
— Милорд, оно меня утомляет. Прошу прощения, но мне нужно переодеться к вечернему пиру.
Глубокий реверанс, юбка взметнулась в резком развороте — и леди Харроу скрылась в шатре. Дойл пожалел, что у него рядом нет ни одного стула, который можно было бы отшвырнуть.
К себе в шатер он ворвался. Все-таки пнул попавший под ноги табурет. Рявкнул:
— Мальчишка!
Джил вынырнул откуда-то из-за тюфяка и протараторил:
— Милорд, еда и вино готовы.
Выдох. Дойл упал на тюфяк. Джил быстро стянул с него сапоги, но подать еду не решился — и верно. Дойл подозревал, что в этом случае зашвырнул бы поднос подальше. Больше всего его злило непонимание. Он не мог угадать, что именно вызвало в леди Харроу такое отвращение.
Впрочем, это было и неважно. В целом, она всего-навсего помогла ему признать очевидное, вернее, напомнила о нем: из него едва ли выйдет галантный кавалер. И уж тем более — хороший муж. Не думал же он в самом деле предложить ей кольцо? Это было бы смешно — в самый раз, чтобы развеселить милордов, которые скоро закачаются в петлях. Милорд Страшилище, милорд Урод, выходец из обители врага Всевышнего — и вдруг женится на очаровательной женщине. От такой шутки виселица затряслась бы, и милорды попадали бы с нее, как спелые груши.
Дойл снова тяжело выдохнул и поднялся. Потянулся за графином вина, но не успел его взять — снаружи раздалось явственное поскребывание. Кто-то хотел войти в его шатер.
Глава 16
Джил сообразил метнуться к выходу и выглянуть за полог. Дойл напрягся.
— Милорд, — мальчишка обернулся, — там старуха. Она говорит, что служит леди Харроу и что у нее до вас дело.
— Пусть войдет, — велел он, не обращая внимания на то, что сердце пропускает несколько ударов.
Старуха вошла и сразу же поклонилась почти до земли. Она была уже очень стара, ее кожа была желто-серой, изборожденной морщинами. Глаза глубоко западали в глазницах, но блестели оттуда очень живо.
— Простите, высокий лорд, что беспокою вас, — проскрипела она.
— Тебя послала госпожа?
— Никак нет, высокий лорд, — старуха пошамкала губами, словно бы в задумчивости. — Моя леди не знает, где я. Но я не могла промолчать, милорд. И вы — послушайте старую Милу. Моя леди так упряма и горда — точно как ее отец.
К 2134 году человечество получает возможность корректировать события прошлого. Это позволяет избежать войн, насилия и катастроф. Но не всё так просто. В самом закрытом и загадочном городе на Земле, где расположена Святая Машина — девайс, изменяющий реальность, — происходит череда странных событий, нарушающих привычную работу городских служб. Окончательную судьбу города решит дружба человека и ога — существа с нечеловеческой психикой, умудрившегося сбежать из своей резервации.
Всего лишь одна неугомонная подруга, одна злобная ведьма, всего одно древнее заклинание и… вуаля! Отныне она связана с одним совершенно несносным, высокомерным и чертовски привлекательным брюнетом. Что теперь остается? Только одно: выбраться из этой передряги поскорее, сохранив при этом свою жизнь. Да и сердце тоже. Ведь больно уж завораживающий взгляд у этого темноволосого «Дракулы».
Статьи, блоги и эссе от меня, несравненной (хех) A. Achell, в которых я буду делиться своим опытом касаемо публикации книг, писательства и всякого прочего — в основном любопытного, а может даже и полезного.
Звездолёт "Великая миссия" направлялся к новооткрытой планете в созвездии Тау Кита, но был захвачен неодолимым притяжением космического светила. Пассажиры бросились к спасательным капсулам, среди них – и Марк Карлиннен…
Разлука — верная проверка чувств. Пройти эту проверку, значит обрести истинную любовь. Но что если тот, кому я отдала свое пламя… изменился? Он не способен ни любить, ни сострадать. В его тёмной душе нет места для меня, а пожар былой любви обратился холодным пеплом, в котором едва ли теплится лишь искра минувших чувств. Но я здесь, рядом! И я верну моего Дракулу. Непременно верну! Вот только успеть бы… Иппор на грани войны. Мечи и щиты уже подняты. Грядет битва. Последняя битва. Битва за право стать богом.