Сказки острова Бали - [30]

— Господин отшельник, не хотите ли пальмового вина?

— Охотно возьму, сын мой. — И снова Унгасай налил кокосовую чашу вина.

С этих пор Унгасан каждый день носил вино на базар и никогда не забывал остановиться возле хижины и предложить отшельнику вина. Иногда ему приходилось ждать, пока отшельник придет со своего поля, и Унгасан попросил повесить на ограду чашу из колена бамбука. Проходя мимо, он наполнял чашу и потом легко распродавал все остальное вино. Пальма давала много сока. Каждый день Унгасан мог сварить себе горшок риса.

Незадолго перед этим раджа женился. Однажды утром он сказал своей молодой жене:

— Милая, я так счастлив, что, наверное, и на охоте мне должно повезти. Я хочу поехать на охоту.

— Как вам угодно, мой супруг. Только возвращайтесь к вечеру домой.

— Конечно. Где же я в лесу стану ночевать?

Раджа со своими приближенными, охотниками и собаками вышел на охоту. Долго бродили они по лесам, но удачи им не было; собаки не учуяли никакой дичи. До самого вечера охотники кружили по лесу, и все впустую.

Уже смеркалось, начинался дождь. Один из придворных отыскал хижину отшельника, и раджа со своей свитой укрылись там. Дождь лил вовсю; отшельник смиренно предложил радже ночлег. Найдется и чем накормить свиту. Незадолго до этого младенцу исполнилось три месяца, и в честь этого отшельник принес богам обильные жертвы. Поэтому оставалось много еды для слуг раджи. А самому радже и его приближенным отшельник предложил приготовить свежий рис с курятиной. Он знал, что люди высокого звания осквернили бы себя, поев остатков от жертвоприношений[78].

Раджа охотно принял радушное предложение. Жена отшельника тут же отправилась в кухню варить рис и жарить забитых кур. Наконец все было готово. Раджа и его приближенные уселись, поджав ноги, на скамьи. Когда кушанье было подано, раджа еще раз обратился к хозяину:

— Отшельник!

— Да, мой господин и повелитель.

— Нет ли каких-нибудь остатков в этом угощении?

— Как бы я осмелился подать моему радже остатки? Здесь только свежеприготовленная пища, господин.

— Ну, если это не тронутая никем пища, приступим к еде, — сказал раджа и начал есть.

Приближенные также принялись за рис.

Они провели ночь под кровлей отшельника, а наутро собрались домой.

— Отшельник, — сказал раджа на прощание, — я сердечно благодарю тебя за гостеприимство, оказанное мне и моей свите. Сейчас мы уезжаем. Прощай.

Отшельник и его жена горько пожалели, что не смогли принять высоких гостей так, как подобает, и попросили у них прощения за свое невежество и грубость.

— Счастливого пути, счастливого пути, господин и повелитель!

— Мы были очень довольны вашим приемом, — ответил раджа.

Вернулся раджа во дворец, и стали его придворные и слуги рассказывать, как они блуждали по лесу. Придворные дамы и служанки слушали и спрашивали их:

— Где же раджа провел ночь? Государыня так ждала его! Она все причитала: «Отчего он не возвращается? Он обещал мне к ночи быть дома. Что случилось? Какое несчастье стряслось?» Так всю ночь и не сомкнула глаз!

Один из слуг ответил:

— Нам не повезло на охоте, а потом начался сильный дождь. Так и застала нас ночь. Хорошо, что отшельник приютил нас в своей хижине. У него оставалось много еды после жертвоприношения — его малышу как раз исполнилось три месяца, и поели мы отлично. А радже приготовили отдельно.

Случайно супруга раджи это услышала. Она была гордая, высокомерная женщина и к простым людям относилась брезгливо. Приблизиться к людям низшей касты для нее было позором[79]. Ей казалось, что один неосторожный шаг может запятнать и осквернить ее благородство. И вот она узнаёт, что раджа провел ночь в хижине какого-то простолюдина! Она пошла к радже и спросила его:

— Господин супруг мой, вы действительно спали в хижине отшельника?

— Да, я переночевал там.

— И поели тоже? — сказала она с отвращением.

— Конечно. Меня угостили рисом.

— Но разве вы не знаете, господин супруг мой, что у этих людей был праздник — их ребенку исполнилось три месяца. Разве вы не поняли, мой бедный супруг, что вас накормили остатками от жертвоприношений? Как это омерзительно!

— Да нет, я не ел никаких остатков, я сам видел, как жена отшельника готовила в кухонном домике свежую еду для меня и моих придворных.

— Вздор, эти люди вас обманули. Позвали они на кухню ваших слуг помочь им? Нет, они этого не сделали, я спрашивала слуг. Они накормили вас остатками! Я знаю этих судр. Для них нет ничего милее, чем осквернить высшую касту.

— Ты ошибаешься, дорогая супруга.

— Господин раджа, я принадлежу к высшей касте, и моя вера запрещает мне общаться с людьми, запятнавшими свою касту. Пятно должно быть смыто кровью! Прикажите вашим слугам немедленно выехать и убить отшельника со всей его семьей.

— Но моя дорогая супруга...

— Я не дорогая супруга человеку, который запятнал свою касту!

Раджа недавно женился и еще был влюблен в свою супругу. Чтобы успокоить свою совесть, он уговорил себя, что она права. «Ну что ж, может быть, и так», — решил он и, не долго думая, послал нескольких слуг с приказанием убить отшельника со всей его семьей.

Вечером Унгасан возвращался с базара домой. Подошел к ограде отшельника и вдруг видит, что бамбуковая чаша висит полная вина, так, как он ее оставил утром. «Почему это отшельник не взял вина? Не заболел ли он?» Унгасан закричал: