Сказки Леты, сборник рассказов - [53]

В нашем портовом городе все промысловые суда ходили в одну и ту же «заграницу». Привозили одни и те же тряпки. Одевали семьи и сдавали в «комки» (комиссионные магазины). Или перепродавали спекулянтам. Фарцовщикам. Фарце.

Мальчики-фарцовщики. У нас они были, как правило, ребятками криминальными и спортивными. Каратисты, дзюдоисты, боксеры. Может, сказывалась необходимость защищать нетрудовые доходы? Именно из них потом сформировалась первая мафиозная элита города. Именно они «держали» толкучку, рынки. Именно их отстреливали и взрывали в автомобилях. Человек пять, ныне покойных, могу припомнить еще по медленным танцам на дискотеке.

И весь город одевался одинаково. Те, кто мог себе это позволить. Помню тусовку «каменюжников» у городского почтамта. Сильные парни, работающие на заготовке строительного камня-известняка. Крепкошеие и мускулистые ребятки предкачкового поколения зарабатывали на «камушке» очень хорошие деньги. И, не чинясь, все, как один, покупали на «толчке» или «толкучке» (одно и то же) у фарцы джинсы «Монтана» и короткие курточки-радикулитки (потому что в спину дуло) «Сильвер». Так и тусовались быковатые — черный верх, синий низ. Стоила «Монтана» у фарцы 250–280 рублей. Две зарплаты инженерских.

Чуть позже — извращения всякие. Для совсем богатых. Коттоновые юбки, халаты, сарафаны. Белый коттон летом. Вельветовые джинсы всех вышеперечисленных фирм — разных цветов. Чуть дешевле, но тоже уважаемо.

Целая наука распознавания настоящей фирмЫ. Цепной шов на изнанке, форма заклепок и надписи на них. Строчка на карманах. Количество лейблов или лэйбочек.

Появляются новые фирмы. Джордансы. «А на карманах — во-от такие петли выстрочены!»

И не успел народ отслюнить 300 руб за две штанины, как завалили толкучку штаны с петлями на карманах разных непонятных фирм. Штаны с металлическим (жестяным) долларом, вклепанным в задний карман. «Суперперрис», «Суперпеннис». Я не виновата, они и правда так назывались.

Время идет. Законодатели мод загранщики привозят странные какие-то джинсы мышасто-серого цвета. Разные. Куча карманов, пуговиц, петель, клапанов, сеточек. Объясняют — «варенки» — модно. К ним — курточки, опять же покрытые карманами сверху-донизу. И, о чудо, у них отстегиваются рукава! И куртка превращается. Правильно — в элегантный жилет. А рукава занимают всю сумку. Или теряются в шкафу.

Джинсы-бананы. Счастье для толстоногих и бесформенных. И практичных. «Там такие карманы! В каждый входит пузырь шампанского!» Карманы-книжки на попе и на бедрах. И — на коленях. Чем больше (размер кармана), тем моднее. Чем больше (их количество) — тем дороже!

И, одновременно, первые вареные синие джинсы и куртки. Легенды о том, как именно их варят. И недоумение поначалу — зачем? Гневный вопль подружкиного папы «Ты отдала двести рублей за поношенную юбку, дура!!». И, в подтверждение легенд, обкатанные кусочки пемзы в карманах новых вещичек. И попытки дома в стиральной машине воспроизвести технологический процесс. Машина в мастерской, бабушка — в мозолях без любимой пемзы.

Вершина масспошива — джинсы-бананы «Пирамида» с тремя складками на животе с каждой стороны. В джинсы изящно заправлялся толстый турецкий свитер с узорчиками. Все затягивалось дерматиновым или строповым ремешком. На ноги — мокасины. Сказать «ужос»? А ведь было — красиво-о!

Дальше-дальше… Жена приятеля — длинноногая, в облипку сидящих голубеньких джинсиках. Сидит на полу — ноги по-турецки. И даже пуговицу не расстегивает! Как это? Объясняет «они резиновые».???… Стащив с попы, демонстрирует, как растягивается в руках вареный коттон. На этикетке непривычное слово — лайкра. Счастье для стройных и красивопопых!

Что-то пропустила? Наверняка. Вспомню — добавлю.

Наступило сейчас. И каждый волен выбирать себе джинсы по фигуре и по карману. И — хорошо.

ГИПЮР

Из рейсов моряки привозили. Синтетического ажурного кружева кофточки простейшего покроя, но, о чудо! — по кружевным цветочкам — золотая и серебряная ниточка простенькой вышивкой. Красота! И наплевать, что колюче, зато — красота!

У мамы была кофточка, беленькая, в серебряную нитку. Пошила она ее сама и потому мне остались два драгоценных лоскутка, размером с ладошку каждый. Я, кстати, на кукол не шила никогда и на себя стала шить сразу, в тринадцать лет, первую же сшитую вещь надела и носила долго и счастливо.

А тогда вынимала из коробки лоскуты (у нас назывались «лоскУтики», расправляла и смотрела. Брала пластмассовую девочку, имени не помню, размером с указательный палец взрослого человека, волосы на пластмассовой голове и тапочки на длинных палочных ножках нарисованы, и снимала с нее тремя стежками схваченные магазинные одежки. Я про кукол потом напишу, тема еще та. И делала ей индийское сари. Куколка была русявая, глазки — голубыми точками. Сари на ней странно смотрелось, но зато сверкает и блестит серебряная ниточка по белым цветочкам…

В общем, рейс полгода, пара заходов в иностранные порты, жене потом из чемодана: три отреза цветного гипюра, упаковку прозрачных косынок с люрексом, пару кусков кримплена и нам-нам нам — банки с ананасовым компотом!