Сказки, истории, очерки и фельетоны - [7]
Уже потом я сообразил: можно было отъехать в сторонку и полюбоваться интересным зрелищем, но тогда я до этого не додумался. И тут за спиною я услышал что-то страшное: обе стаи яростно схватились. Свирепое рычание перемежалось жалобным визгом…
Времени было – без пятнадцати одиннадцать. Скоро я оказался там, где мне нужно было быть. Это было не очень далеко от того места – через парк, и там, в глубине, была подстанция, где я дежурил в ночную смену. Моя смена начиналась в двадцать три часа. Я вышел на порог подышать свежим летним воздухом – тогда как раз цвела белая акация – и с изумлением услышал, что собачий бой всё ещё продолжается. Всё те же рычания вперемежку с жалобными визгами.
Потом я вышел на улицу в полдвенадцатого ночи – бой, судя по звукам, продолжался.
Вышел в двадцать четыре – звуки всё те же.
Вышел в час ночи – бой продолжался.
Наконец в час-тридцать звуки стали ослабевать…
Наутро я подумал, что неплохо было бы посмотреть на следы, оставшиеся от той схватки, чтобы оценить её масштаб. Но у меня не хватило нервов, и я поехал другим путём.
Да, и к чему же я эту историю рассказал? Сейчас бы сказать: мораль сей басни такова… Но я промолчу. Кто захочет, тот и сам выведет нужную мораль из этой истории.
СЛУЧАЙ В ГОРАХ.
История в манере Эдгара По
Я живу в предгорьях Северного Кавказа, и моим любимым занятием всегда было совершать прогулки по горам.
Однажды утром я вышел на прогулку, но в горы лезть не собирался, а прохаживался по плоской местности, имея в виду и кое-какие практические цели: нужно было посмотреть расписание работы одного учреждения. Туда можно было на чём-нибудь доехать, но я решил, что пройтись пешком по тёплой весенней погоде пару километров – это как раз и будет прогулкой.
Я неспешным шагом прогуливался в нужном направлении, и думал о чём-то своём – уже и не помню о чём, но точно помню вот что: о пустяках. Это было что-то житейское, повседневное, мирное и скучное.
Очень скучное!
Внезапно я почувствовал какой-то странный сбой в своих мыслях. У меня вдруг появилось желание не идти туда, куда я хотел, а, вместо этого пойти в горы…
Я отогнал от себя эту нелепую мысль и продолжил прерванные размышления.
Между тем, мысль в моей голове странным образом повторилась: я должен пойти в горы! Я непременно должен пойти в горы!..
Я сам себе возразил, что при всей моей любви к горам, мне там делать сейчас нечего, и я туда, стало быть, и не пойду.
Мысль повторилась, но она была уже конкретнее: я должен пойти не просто в горы, а в определённое известное мне место!
Я отогнал эту настойчивую и непонятную мысль и продолжил прогулку.
Некоторое время спустя я понял вдруг, что ни о чём другом я думать не могу, кроме как о том, что я непременно должен буду пойти именно в это место в горах и непременно побывать там! Это была тупиковая часть узкого и очень глубокого каменистого ущелья, куда был только один вход. Там всегда было темно и сыро, и солнечные лучи туда почти не попадали даже в самый яркий солнечный день.
Я подумал тогда же: «Зачем же я туда пойду, если мне туда идти не нужно и не хочется, и у меня есть и другие дела, хотя, конечно, и совсем не срочные… И эти дела могут подождать… Но – почему бы не пойти?.. Да, я, пожалуй, пойду!»
И тотчас же у меня в голове возникла новая мысль: «Идти туда не нужно ни в коем случае! Мысль о том, что я должен пойти именно туда – мне кто-то навязывает со стороны, и этот кто-то не желает мне добра».
Я страшно удивился своим фантазиям: никогда ничего подобного у меня в жизни не было, а тут вдруг возникают какие-то мысли. Причём это не был чей-то голос: «Пойди туда и сделай то!» Это были мои собственные мысли. Стало быть, это всё исходило от меня самого и было плодом моих же собственных фантазий! Ну, и чего ради я должен туда идти? Разумеется, я не пойду туда!
И я тотчас же понял почему я туда не должен идти: в том месте находится человек, который собирается меня убить. Это он вызывает меня сейчас к себе и хочет, чтобы я туда пришёл. Когда я войду в этот каменный тупик и окажусь полностью беззащитным, он с лёгкостью убьёт меня там, и мой труп после этого найдут очень не скоро, потому что место труднодоступное и малопосещаемое, курортниками, которые в основном помешаны на своих минеральных водах, на свежем воздухе и на красивых пейзажах.
И я точно понял: идти туда нельзя, меня там ждёт смертельная опасность!
И тогда я подумал: если я туда сейчас не пойду, то это будет означать, что я трус. И я буду сам себя презирать за это. Я должен туда пойти!
И я пошёл именно туда.
И чем больше я приближался к этому месту, тем страшнее мне становилось. Я взывал к своему разуму и убеждал самого себя, что идти туда ни в коем случае не надо, но сам же и смеялся над своими страхами и шёл именно туда.
На подходе к тому самому месту я увидел того человека: это была совершенно мерзкая личность двухметрового роста и плотного телосложения. По виду: полукавказец-полурусский. У него были неестественно короткие ноги и огромных размеров руки. Рожа пропитая и какая-то вся сине-коричневая.
Я никогда прежде не видел этого человека, но понял совершенно точно: это он!
Немецкий писатель Генрих Манн умер в тот самый день, когда я родился — 12-го марта 1950-го года. У него есть прекрасный и весёлый роман о преподавателе латыни и древнегреческого — роман написан, как я понимаю, в знак протеста против рассказа Чехова «Человек в футляре». Я присоединяюсь к его протесту и пишу историю о Латинисте, который совсем не похож на чеховскую карикатуру…
Это роман-притча, в котором рассказывается о единственной в своём роде катастрофе советской атомной подводной лодки. Ситуация, в которую попали те подводники, означала, что спастись совершенно невозможно — никто и никогда в мире — ни до этого случая, ни после него — из такого положения живым не выходил. А они свершили чудо и почти все вышли… Не сомневаюсь, что и Россия спасётся точно так же.
Это фантастический роман, похожий на сказку. Действие происходит не на нашей планете, а на совершенно другой, которая напоминает нашу.Меня упрекали в том, что я в иносказательной форме заклеймил позором в своём романе Японию. Конечно, это не так: я, конечно, считаю Японию одним из нескольких источников Зла на Земле, но специально писать о ней целую книгу я бы никогда не стал.Это романтическая сказка о борьбе Добра со Злом, а какие-то сходства в ней если с чем-то и есть, то ведь не только с Японией…
РЕЧКА ЗА МОИМ ОКНОМ. Пьеса Пьеса с фантастическим сюжетом, в жанре, который бы я назвал так: трагифарс. Хотя кто-то мог бы и возразить, что это комедия — спорить не буду. Главное действующее лицо пьесы — это я сам. Мне примерно около 35 лет, я живу в погибающем Советском Союзе, пытаюсь осмыслить русскую историю, а пока я это делаю, со мною или вокруг меня происходят удивительные истории…
Эта история, написанная в эпоху Перестройки, странным образом пришлась не по душе нашим литературным перестройщикам. Они все дружно, в один голос заклеймили меня и мою повесть позором.Причём основания для такого, как говорил кот Бегемот, резкого отношения были все как на подбор одно удивительнее другого. Например: городская тюрьма не могла находиться на улице имени Фёдора Михайловича Достоевского, точно так же, как и гарнизонная гауптвахта не могла располагаться на улице имени Чернышевского. Поскольку таких глубокомысленных и многозначительных совпадений в реальной жизни быть не может, то, стало быть, сюжет грешит условностью и схематизмом.
Это история о том, как беженец из горячей точки Кавказа попал в Россию и пытался прижиться в ней. Ничего антикавказского там нет, но и особых восторгов по поводу Кавказа и нравственного облика его сыновей — вы там тоже не найдёте.
Этот сборник стихов и прозы посвящён лихим 90-м годам прошлого века, начиная с августовских событий 1991 года, которые многое изменили и в государстве, и в личной судьбе миллионов людей. Это были самые трудные годы, проверявшие общество на прочность, а нас всех — на порядочность и верность. Эта книга обо мне и о моих друзьях, которые есть и которых уже нет. В сборнике также публикуются стихи и проза 70—80-х годов прошлого века.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда в Южной Дакоте происходит кровавая резня индейских племен, трехлетняя Эмили остается без матери. Путешествующий английский фотограф забирает сиротку с собой, чтобы воспитывать ее в своем особняке в Йоркшире. Девочка растет, ходит в школу, учится читать. Вся деревня полнится слухами и вопросами: откуда на самом деле взялась Эмили и какого она происхождения? Фотограф вынужден идти на уловки и дарит уже выросшей девушке неожиданный подарок — велосипед. Вскоре вылазки в отдаленные уголки приводят Эмили к открытию тайны, которая поделит всю деревню пополам.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.