Скажи нам правду - [26]

Вечер был почти идеальным.

Так почему она села с Кристофером?

Когда мы распрощались с Дафной, Уилл и Мэгги сказали, что я, наверное, сошел с ума, раз с ней не встречаюсь, однако я продолжал настаивать на том, что мы только друзья, и, когда они спросили почему, ответил:

– Во-первых, я не уверен, что она мне подходит. Во-вторых, я все еще люблю Пенни. И в-третьих, я не готов с кем-то встречаться.

– Во-первых, она тебе абсолютно подходит, – засмеялась Мэгги. – В-третьих, это хорошо, что ты не хочешь ни с кем встречаться, потому что тебе надо научиться быть одному. А это приводит нас ко второму пункту: почему ты все еще любишь Пенни? Серьезно, Ривер. Почему ты еще любишь Пенни? Назови хоть одну причину.

Я думал об этом, сидя в одиночестве на заднем сиденье машины Уилла, не имея возможности дотянуться до радио – играла грустная песня, во время которой хотелось идти под дождем, заливаясь слезами. После того как Пенни порвала со мной, я то и дело возвращал в памяти ее поцелуи и прикосновения, то, как мои руки гладили ее волосы, как она говорила и смеялась. Я был вне себя от радости, когда делал Пенни счастливой, и никогда не сомневался, правильно ли это или нет. Я не сомневался ни в себе, ни в ней, и, быть может, Пенни имела в виду именно это, говоря, что я ни о чем не думаю. Но почему мне надо было думать о том, что идет не так, если, с моей точки зрения, все шло отлично? Теперь я беспокоился, что больше никого не смогу полюбить, а потом подумал: хочу ли полюбить кого-то снова так, как Пенни?

– Она была моей первой любовью, – вздохнул я.

– Знаю, приятель, – сказал Уилл. – Но однажды наступит время для твоей второй любви. И она будет лучше.

Я подумал о том, что Пенни наблюдала за нами сегодня вечером, и представил, как она поехала домой, а когда Эван Локвуд, быть может, попытался ее поцеловать, отвернулась. Может, она залезла в шкаф и достала с верхней полки коробку с вещами, напоминавшими ей обо мне: ожерелье с сердечком, портрет, за который я заплатил художнику-хиппи на Венис-Бич, билет на Imagine Dragons – эту группу я не слушал, но купил на ее выступление билеты, поскольку ее любила Пенни. Может, держа в руках эти вещи, она начала вспоминать все то время, что мы были вместе, и сожаление, словно гость, заглянувший в комнату, прошептало: «Еще не поздно».

Или… такой коробки не существовало, потому что Пенни выкинула все напоминания обо мне в черные мусорные мешки, которые Хуана выносила на улицу, и сейчас сидит на заднем сиденье машины Эвана Локвуда в его объятиях.

Пенни и Эван. Думать об этом было уже не так болезненно, как день назад. Я не хотел идти под дождем со слезами на лице – я просто хотел вернуться домой и лечь в постель.

Уилл завез меня первым, что в тот момент не показалось необычным. Я отлично выспался и проснулся с мыслью, чтобы поскорее наступил вечер, когда я смогу на двух автобусах добраться до «Второго шанса» и вновь увидеть Дафну.

И вот я сидел напротив нее, а мои пальцы чесались от желания прикоснуться к ее руке, как это было вчера за ужином.

Когда настала ее очередь, Дафна сказала, что не хочет ничего говорить. Эверетт редко разрешал отмалчиваться, но вся поза девушки кричала: «Оставь те меня в покое».

– Просто знай: если тебе нужна помощь и поддержка, ты ее получишь.

Дафна кивнула.

Я попытался поймать ее взгляд: «Ты в порядке?»

Неудачно.

Я был последним и говорил кратко. Я прочитал очередной пост из блога нетакпростослезтьстравки о том, как быть, если ты очень сильно хочешь то, что больше не можешь иметь, то, от чего пришлось отказаться навсегда. Читая это на неделе, я думал о Пенни. Теперь все это казалось бредом. В моей жизни есть нечто большее, чем Пенни Броквэй.

Дафна быстро вышла, и я выбежал следом за ней.

Она торопливо шла к автобусной остановке, сумочка болталась на боку, браслеты на запястьях звенели.

Я окликнул девушку, но она не обернулась. Я не стал за ней бежать. Из расписания автобуса я знал, что время у меня есть.

На остановке не было скамейки, и Дафна стояла, изучая потрепанную выцветшую карту, которую знала наизусть.

– Дафна, – сказал я.

Она не обернулась:

– Чего тебе, Ривер?

– Ты на меня злишься?

– С чего бы мне на тебя злиться?

– Ты не села рядом.

– Ривер, не все в мире вертится вокруг тебя.

– Я… я так и не думаю.

– Правда?

Я протянул руку, чтобы коснуться плеча девушки, но остановил себя, и рука повисла в воздухе. Мне захотелось положить ладонь ей на шею и взять в руку ее волосы.

– В чем дело? Пожалуйста, скажи, – попросил я.

Дафна повернулась. Ее жесткость никуда не исчезла, и все же она выглядела так, будто вот-вот расплачется.

– Моя жизнь, – сказала она. – Вся моя жизнь. Вот в чем дело.

К этому я не был готов. Что тут можно ответить? Твоя жизнь замечательная!

– Мне кажется… ты мне нравишься, Дафна, – сказал я.

Она не по-доброму рассмеялась.

– Получается так… что я не могу перестать о тебе думать, а когда я думаю о тебе, то не думаю… о ней.

Дафна смотрела на меня, нахмурив брови, словно я говорил что-то непонятное на другом языке.

– Значит, я отвлекаю тебя от девушки, по которой ты страдаешь несколько месяцев…