Скандальная репутация - [73]

— Извини, Ата, — мрачно буркнул он. — Ты чувствуешь себя лучше?

Она осеклась на полуслове.

— Прежде всего, я хотела бы знать, что происходит, — заявила она после короткой паузы. — Ты никогда не извинялся. Я считала, что ты уже давно забыл, как это делается. И теперь, если не возражаешь, я желала бы знать, в чем причина такой резкой перемены. И если возражаешь — тоже.

— Забудь о том, что я вообще раскрывал рот, — вздохнул Люк.

— Ох уж эти герцоги! — Ата возмущенно всплеснула руками. — Ни на хорошие манеры, ни на почтительное уважение с их стороны рассчитывать не приходится.

— Тебе следовало об этом знать, — лукаво заметил Люк.

— Ладно, — раздраженно поморщилась она. — Люк, у нас серьезная проблема. Хватить болтать. У меня есть ряд идей, но мне нужна твоя помощь, чтобы убедить Розамунду.

— Да?

— Этот неприятный человек — Алджернон Берд — пришел, точнее, торжественно явился, в наш дом во главе шести простофиль, живущих где-то по соседству.

— По какой причине мы удостоились столь высокой чести?

— Понимаешь, они предложили… — Ата закашлялась. — …они предложили, чтобы…

— Они сказали, что я законченная шлюха, — спокойно сказала Розамунда, отведя глаза.

Голова Люка дернулась словно от удара.

— Что? Эти чертовы мерзавцы осмелились произнести это слово в моем доме?

Ата была слишком смущена, чтобы указать внуку на недопустимость употребления столь неподобающей лексики в присутствии дам.

— Почему меня не позвали?

— Тебя позвали! Но лакей сказал, что тебя нет в спальне.

— Но ты, конечно, сказала Берду, чтобы он убирался…

— Люк, многие видели, как ты вез Розамунду на «Сердце Каро», и с ней не было ни одной женщины.

— И не стоит забывать, — добавила Розамунда безжизненным тоном, — что несколько часов спустя я вернулась в весьма живописном виде. Трое свидетелей в порту с восторгом описывали цветные полоски на одеяле, в которое я была завернута. Конечно, мне следовало их поправить, поскольку полоски были все же не на белом, а на кремовом тоне.

Было непонятно, как эта женщина держалась и даже выглядела спокойной.

Вероятно, стыд, который она вынуждена испытывать от общения с семейством Сент-Обин, будет преследовать ее всю жизнь.

— Так, ну и какова была цель визита? — поинтересовался герцог. Его голос дрожал от с трудом сдерживаемой ярости, затопившей его до краев.

— Сообщить, что все предупреждены о моем недостойном поведении. И если некоторые соседи еще надеялись, что долгое уединение после замужества изменило мой характер, теперь стало очевидно, что я всего лишь… как бы это сказать… Короче говоря, люди обеспокоены, что я могу совратить богобоязненное население Корнуолла. Они предложили мне покинуть приход.

— Черта с два ты это сделаешь! — рявкнул герцог, потом взглянул на промокательную бумагу в чернильных разводах, которую держал в руке, скомкал ее и швырнул в холодный камин.

В полной тишине громко тикали часы.

— Ты немедленно выйдешь за меня замуж, и пусть кто-нибудь осмелится бросить в твою сторону хотя бы один косой взгляд!

— Что? — воскликнула Розамунда. Или это была Ата? Подняв глаза, Люк увидел отчаяние на лице бабушки, которое она быстро скрыла под непроницаемой маской.

Розамунда прошептала:

— Мне так жаль. — Она откашлялась и продолжила уже громче: — Я высоко ценю честь, которую вы мне, оказываете этим предложением, но, уверена, понимаете, что я никогда не смогу его принять. — Она подошла к столу и остановилась. — Вы и ее светлость были так добры ко мне, что я не смогу отплатить злом за щедрость и сострадание, поступив так глупо. Я привыкла жить замкнуто и ничего не имею против этого. В действительности, если хотите знать, такая жизнь мне даже больше нравится. — Она умолкла и оглянулась на герцогиню. — Я… я была бы вам очень признательна, если бы вы помогли мне найти место компаньонки. Меня слишком хорошо знают… ну или узнают в самое ближайшее время, здесь и в Лондоне, но, вероятно, можно найти что-нибудь в Шотландии или в Европе. Тем более что я хорошо говорю по-французски и по-итальянски.

Ата со вздохом опустилась на одно из огромных кожаных кресел. Господи, какой же она казалась в нем маленькой!

— Уверена, что сумею вам помочь, дорогая. Но, Люк, ты должен заставить ее прислушаться к голосу рассудка. Расскажи ей о городских домах и сельских домиках, которые я унаследовала. Я решила, что Розамунда, ее сестра и Сара Уинтерс должны поселиться в одном из них. Ты говорил, что у меня есть собственность в Уэльсе?

Он почувствовал головокружение и тошноту.

Ата поспешно продолжала, не дожидаясь ответа и, слава Богу, не имея понятия о финансовых проблемах, не дававших ему покоя всякий раз, когда она радушно предлагала очередной вдове один из своих унаследованных домов. Однако он по собственной вине оказался в такой ситуации, на что Брауни не уставал ему указывать при каждом удобном случае.

Розамунда снова заговорила:

— Ата, я очень благодарна вам за щедрость, но, скажу честно, не могу ею воспользоваться. Все мое существо протестует против этого. Ваша семья ничего мне не должна. Я бы не стала обращаться к вам за помощью и в поиске места. Просто у меня нет иного выхода. Воспользоваться вашей щедрой помощью и вести праздный образ жизни… Это неслыханно!