Ситцевый бал - [36]

Шрифт
Интервал

К л ю ш к и н (понимающе смеется). Весьма остроумно замечено.

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (холодно). Пойду полежу перед обедом.

К л ю ш к и н. По новейшей медицине это вредно. (Подмигивает Люсе.)

Л ю с я (поспешно). Александра Ивановна, постойте… Дядя Леня был хорошим бегуном…

К л ю ш к и н (возмущенно). Никогда! (В сторону.) Меня оба раза освобождали…

Л ю с я (выразительно). Как же никогда! Не скромничайте. Вы, как и Александра Ивановна, предпочитали короткие дистанции. Правда?

К л ю ш к и н. Точно.

Л ю с я. Тряхните стариной, Александра Ивановна: как, по-вашему, сколько вон до той скамейки и обратно?

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (неохотно). Метров триста.

Л ю с я (Клюшкину). Давайте! А мы засечем точное время.

К л ю ш к и н (испуганно). Бежать? На голодный желудок?

Л ю с я (укоризненно стучит пальцем по лбу). Не шутите, дядя. Александра Ивановна может подумать, что вы…

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (окончательно сбита с толку). Ничего я не подумаю. (Идет к портьере.)

Л ю с я (догоняет ее, тихо). Скажите, чтобы он побежал. (Тихо.) Потом объясню. (Клюшкину.) Леонтий Кириллович, Александре Ивановне хочется полюбоваться стилем вашего бега. (Александре Ивановне.) Правда?

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (входит в роль). Хочется.


Люся незаметно для растерявшегося Плюшкина беззвучно аплодирует ей.


Давай, давай… как тебя… дядя Леня. Не ломайся!

Л ю с я (Клюшкину). Слышите?

К л ю ш к и н (любезно). Даме отказать не могу. Будь на вашем месте хоть сам министр — не побежал бы. А вам… (Подмигнул Люсе.) Пусть вы всего-навсего домашняя хозяйка, отказать не могу.

Л ю с я. Браво, дядя Леня! (Командует.) На ста-а-арт! (Показывает Клюшкину, откуда начинать бег, заставляет его принять исходное положение.) Приготовиться!

К л ю ш к и н (Александре Ивановне). Будьте любезны, подождите меня. Через каких-нибудь пять минут я прибегу обратно!

Л ю с я. Пять минут?!

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Да я сама без тренировки…

Л ю с я. Даем вас сорок секунд. (Смотрит на часы.) Засекаю время. Внима-а-ание! По-шел!


Клюшкин убегает.


А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (строго). Что происходит?

Л ю с я. Ничего особенного. Просто вы — это я, а я — это вы.

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (сердито). Что значит, вы — это я? Я беру чаевые?

Л ю с я. Не волнуйтесь, это он так думает.

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Не желаю, чтоб даже он так думал!

Л ю с я (умоляюще). Тише! Он из нашей конторы… Склочник. И, вероятно, жулик…

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. При чем тут я?

Л ю с я. Мы его разоблачим. Пусть он думает, что вы — директор…

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Значит, я стыжусь своей работы?

Л ю с я. Послушайте меня. Я у него деньги взяла…

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (испуганно). За что?!

Л ю с я. За то, чтобы вас уговорить…

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Меня?

Л ю с я. Нет, меня… Нет, вас… Словом, директора… Надо перехитрить его.

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Ох! На этот раз я здесь не отдохну…


Слышны стоны.


Что случилось?! (Смотрит вдаль.) На помощь! (Убегает.)

Л ю с я (посмотрев на часы). Ой, Клюшкин, кажется, поставит рекорд для толстяков! (Убегает за Александрой Ивановной.)


Вскоре  о н и  возвращаются, поддерживая под руки совершенно ослабевшего  К л ю ш к и н а. Он едва волочит ноги и громко стонет.


А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (Люсе). Кресло!


Люся приносит с веранды кресло. Они усаживают Клюшкина.


Л ю с я (Клюшкину). Будьте мужчиной!

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а (Люсе). Воды.


Люся убегает за портьеру.


К л ю ш к и н (прерывисто дыша). По… по… погиб в неравной борьбе с… с… с Жарковым…

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Успокойтесь…

Л ю с я (прибегает с графином и стаканом). Леонтий Кириллович… (Подносит ему стакан.)

К л ю ш к и н (отпив глоток воды). Пе… пе… передайте Тюлечке…

Л ю с я. Дышите глубже. И не разговаривайте.

К л ю ш к и н. Нет, я должен… сказать… Пусть ди… ди… директорша знает… (Умолк.)

А л е к с а н д р а  И в а н о в н а. Принесу капли! (Убегает.)


Появляется кричаще одетая  Т а и с и я  с зонтиком и огромной сумкой. Увидев склонившуюся над мужем Люсю, остолбенела.


Л ю с я. Выпейте еще, милый…

Т а и с и я (прячется за выступ веранды). «Милый». Лещик меня обманывает!

К л ю ш к и н. Ч… ч… что скажет жена?

Л ю с я. Да бросьте вы жену!

Т а и с и я. «Бросьте жену»? Мне все ясно.

К л ю ш к и н. Пере… пере… передайте Александре Ивановне, что я ей пре… пре… предан глубоко.

Т а и с и я (в ужасе). У него есть другая жена! Александра Ивановна… (Выскакивает из засады и бросается на Люсю.) Соблазнительница!

Л ю с я (оглядывается). Что вы?.. Кто вы?..

Т а и с и я. Совратительница!

Л ю с я. Тише! Я привожу человека в чувство.

Т а и с и я. Ах, чувства! Тебе, милочка, не чувства, а его навар нужен!

Л ю с я. Какой навар?

Т а и с и я. Обыкновенный. К зарплате.

Л ю с я. Успокойтесь!

Т а и с и я. Как бы не так! Успокоиться, когда ты разрушаешь мой… мое… мою плиту… печку… очаг!

Л ю с я. Какой очаг?

Т а и с и я. Законный. Мы с Лещиком обзаконены!

К л ю ш к и н (очнулся). Тю… Тю… Тюлечка?

Т а и с и я. А-а, услышал голос жены — и сразу пришел в чувство?


Еще от автора Цезарь Самойлович Солодарь
Темная завеса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дикая полынь

В аннотации от издателя к 1-му изданию книги указано, что книга "написана в остропублицистическом стиле, направлена против международного сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил. Книга включает в себя и воспоминания автора о тревожной юности, и рассказы о фронтовых встречах. Архивные разыскания и письма обманутых сионизмом людей перемежаются памфлетами и путевыми заметками — в этом истинная документальность произведения. Цезарь Солодарь рассказывает о том, что сам видел, опираясь на подлинные документы, используя невольные признания сионистских лидеров и их прессы".В аннотации ко 2-му дополненному изданию книги указано, что она "написана в жанре художественной публицистики, направлена ​​против сионизма — одного из главных отрядов антикоммунистических сил.


Тем, кто хочет знать

Цезарь Солодарь — старейший советский писатель и драматург. В новый сборник писателя «Тем, кто хочет знать» входят пять пьес. Пьесы написаны на разные темы, но их объединяет правдивость, острота сюжета, идейная направленность. Автор хорошо владеет материалом. И о чем бы он ни писал — о днях войны, или о недостойных действиях американской разведки в наше время, или о грязных делах международного сионизма, — пьесы получаются злободневными и динамичными, с легким, всегда нравящимся читателю налетом комизма и читаются с неослабевающим интересом.