Синдром фрица - [51]

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Ладошка жила в другом стойбище. Неподалеку.

Она жила с матерью. Всего три яранги, дымок и тундра в цвету.

Она пускала кораблики. Сидела над озерцом, оперев подбородок на коленку.

В старом ВСО.

Она смотрела на щепки, плавающие в озерце. Когда одна подплывала к "берегу", она дула.

"Кораблик", подняв волну, снова был на середине.

Я подошел и сел рядом. Меня привез якут, высадил, а через сопку я перешел сам. Через час он должен был заехать. Я возвращался в госпиталь.

Мы молчали. Не знаю, узнала ли она меня. Ни одна ресница не дрогнула.

Мы молчали. Я увидел мальков, снующих в лужице, и стал следить за ними.

Они играли. Бегали друг от друга. Сбивались в стайки, распадались. Поодиночке, штрихами метались в алмазной воде. Мы молчали.

- - - Ты не видел Роберта, - - - не спросила, а просто сказала Ладошка.

Я покачал головой.

- - - Конечно - - - глупо - - - Роберт - - - Витька - - - Санька из третьей роты - - - Коля Нос - - - И другие - - -

Она произносила имена. Они падали в хрустальную воду. Вспугивая мальков, они ложились на дно. Одно за другим. - - - Знаешь, Фриц - - - Ты ведь прежний Фриц? - - - Что скажешь? - - - Какая разница - - - Витька, или Санька, или Роберт - - - А? - - - У кого член длиньше - - - А? - - - Нет разницы - - - Нет - - -

Она помолчала.

- - - Раньше - - - я так любила слушать - - - эти сказки - - - ночью - - - чтоб уснуть - - - мать бормотала - - - про жизнь - - - да - - - про жизнь давно - - - без слез - - - хотя там детей жрали - - - без страха слушала - - - жестокая - - - говорили - - - души нет - - - говорили - - - а теперь - - - есть она у меня? - - - А? - - - Фриц - - - есть душа? - - - Появилась? - - - Ну и чё - - - лучше не стало - - - без души плохо - - - говорила мать - - - а с душой - - - ну ее эту душу - - -

Она будто устала. Я молчал. Сбоку были видны ее широко открытые глаза.

Все такие же кристальные глаза.

Она распрямилась, дотянулась до одной щепки и, взяв ее, поднесла к глазам.

- - - Иди, - - - прошептала она, - - - иди на берег - - - душа - - - иди - - -

И выбросила далеко-далеко щепку. Размахнулась и вложила в бросок столько силы, что щепка упала недалеко от вершины сопки.

Упав, она исчезла в ковре цветов, как пылинка.

- - - Ну чё - - - чё сидишь? - - - Иди - - - уходи - - -

Она обращалась ко мне, как будто к кому-то другому.

Я поднялся и, постояв немного, пошел наверх.

Это был еще не конец.

Я увидел ее в последний раз в другом месте.

Я был пьян. Мы с армянином и Сафой напились молодой бражки.

Это случилось уже перед отъездом в командировку.

Мы пили в соседней роте. Я пошел отлить и там в толчке увидел девушку.

Она забилась в угол, как больная птица. Она скользила на кафеле. В одних кальсонах. С пятнами крови между ног.

- - - Не надо - - - Не надо, - - - шептала она. - - - Хватит - - - я не могу больше - - -

Это была Ладошка. Она меня не узнала.

Я вспомнил глаза ее...

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

В госпитале меня уже ждал старшина и двое узбеков.

Мне принесли мою выстиранную форму. Бушлат и сапоги были такими, в каких я сюда прибыл. Грязными.

Черт, я здесь потерял еще, наверное, пару-тройку кило. Форма висела.

Старшина покачал головой.

- - - Ну вперед - - -

Я надел шапку. Узбеки смотрели по сторонам и принюхивались. Им бы явно не повредило полежать в этих стенах и набрать пару-тройку моих кило.

Мы приехали в роту, и я уснул на чьей-то кровати.

А утром, на разводе, ротный объявил, что двум рядовым командир полка добавил ее семь суток ареста. Это были Сафа и Армянин.

Тот вообще с губы не вылезал.

Они подняли мятеж там.

Это грустная история.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Недели две я не видел Сафу.

За это время он с Армянином набирали сутки, как очки. Автоматически.

Я думал, что это все-таки лучше, чем ходить на работу, но я ошибся.

Это были совсем другие условия.

Меня отправляли со сгущенкой, с сигаретами к губе. Сафу первое время выводили на прогулки. Одного. Трое автоматчиков-азербайджанцев.

Таких почестей здесь никому не оказывали.

Я перебросил одну банку и услышал Сафин крик:

- - - Не надо! - - - Не надо жратвы! - - - Кормить этих! - - -

Я понял все и передал. Семь слов стоили ему еще семь суток.

Нужно было искать другие каналы.

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Вот в одну из ночей меня и разбудили. Земляк Карена и двое рязанцев.

Они были должны Сафе.

Они вывели меня в сушилку. Мы говорили до трех. Очень тихо говорили.

Один из рязанцев стоял на атасе.

Я должен был сесть на губу. Меня посадили бы суток на семь, максимум. Хотя это был уже второй раз.

Я должен был найти тайник, определить точное время смены караула и тех, из караульной роты, кто мог бы передавать посылки. Это называлось "пинать колобки".

Теперь я должен был заслужить семь суток.

Это было легко. Достаточно не отдать честь какому-нибудь мудаку с маникюром.

Но у меня, как говорил дед, все через задницу.