Сибирский юрт после Ермака: Кучум и Кучумовичи в борьбе за реванш - [20]
Русские власти были прекрасно осведомлены о начавшемся хаосе и кризисе среди ногаев. Именно этот исторический момент они решили использовать для окончательной расправы над Кучумом. Опасность нападения «кучумлян» на русские и татарские селения, угроза пленения ими тех, кто покидал пределы крепостных заслонов, все более подводила к военному и окончательному решению застарелой проблемы хана-«казака».
В конце июля или в начале августа 1598 г. младший воевода Тары Андрей Воейков во главе отряда из 700 русских служилых и 300 татар отправился в степь на поиски Кучума.
С.Ремезов и вслед за ним Г.Миллер приписывают командование кампанией другому воеводе — В.В. Кольцову-Масальскому. Причем в Ремезовской летописи сражение датировано 9 мая. По Миллеру же, в этот день отряд только выступил из Тары, а бой произошел 20 августа. Столь длительный временной промежуток Миллер объяснял отдаленностью Кучумового кочевья от Тары[234]. Встреча противников действительно произошла 20 августа. Однако Воейков в своей отписке на государево имя сообщает, что от Тары до Кучума его рать шла 16 дней; в наказе послу в Персию в сентябре 1600 г. говорится об этом пути в «двадцать деп резвым ходом»[235]. Так что на самом деле тарцам вовсе не потребовалось больше трех месяцев рыскать по степи.
Маршрут похода приблизительно восстановлен Г.Е. Катанаевым[236]: от города Тары вверх по Иртышу до реки Тары, затем вверх по ее левому берегу через реки Таитас, Ичу и Омь к Убинскому озеру и озеру Иткуль (не доходя до «Чат» — обского притока Чик), далее степью на юго-восток через верховья рек Карасук и Чик на реку Ирмень — левый приток Оби. Решающее сражение состоялось на берегу Оби, в окрестностях Ирменьского бора, напротив впадения справа в Обь речек Ельцовки и Атамаики, в кочевом стойбище Кучума («на станах», как гласит летопись[237]).
Обстоятельства битвы изложены в отписке Воейкова от 4 сентября 1598 г. Бой длился с рассвета до полудня. Хан был разбит и бежал. Погибли четыре царевича (в том числе Кучумов брат Илиден), шесть беков, десять мирз, пять агалыков, сто пятьдесят рядовых бойцов. Около сотни разгромленных «кучумлян» попытались спастись, преодолев Обь вплавь, но гарцы перебили их с берега выстрелами из пищалей и луков. Пятьдесят пленных воевода приказал казнить. Еще стольких же бежавших в степь настигла и перебила погоня, «не допущая до Чат». Кроме того, в руках победителей оказались пять сыновей Кучума, двое сыновей царевича Али б. Кучума и ханский гарем[238]. В памяти русских сибиряков это событие осталось как «Кучумов побей», «Кучумово побоище»[239] (сразу вспоминается «Мамаево побоище» — Куликовская битва 1380 г.).
Триста «мурз и мурзичей» (по Ремезову) ханской свиты явились в Тобольск, покорились, обязались платить ясак и вскоре составили костяк контингента тобольских служилых татар[240].
Кучума безуспешно искали на речных островах и в лесах за Обью. Уцелевшего придворного сеида Тул-Мухаммеда Воейков привел к шерти (присяге) и отправил к чатам и калмыкам на поиски исчезнувшего хана, дабы уговорить того смириться перед государем. Сеид явился в Тару только 5 октября и рассказал, что его поиски увенчались успехом. Оказалось, что еще во время сражения, «в кою пору дети его и люди бились», Кучум на судне отплыл вниз по Оби и пристал в двух «днищах» от места фатального боя в сопровождении около трех десятков татар и трех царевичей. На предложение сеида явиться к русским и повиниться перед царем он ответил решительным отказом, демонстрируя свой непримиримый нрав и нежелание предстать перед царем в качестве поверженного врага: «Не поехал деи я к государю… своею волею, в кою деи пору я был совсем цел, а за саблею деи мне к государю ехать не почто, а нынеча деи я стал глух и слеп и безо всего живота…». Он сообщил, что собирается отправиться к ногаям, а одного из своих сыновей намерен послать в Бухару. Дождавшись ухода тарцев с Оби, Кучум со своими спутниками и сеидом Тул-Мухаммедом вернулся на место боя и в течение двух дней занимался захоронением павших. При этом его гонец съездил к чатам с просьбой предоставить лошадей и одежду. Один из чатских мирз, Кожбахтый (Ходжа-Бахты), прислал ему шубу и одного (!) коня, а сам подъехал к правому берегу Оби в надежде переговорить с ханом. Однако тот, на всякий случай «поблюдясь Кожбахтыя», отошел на юг[241]. Оставленный всеми союзниками, Кучум предпочел в этот раз не связываться с ненадежными чатами.
О дальнейшем его пути русские источники рассказывают в общем единодушно: хан двинулся в «Колмацкую землю». Там его спутники угнали конский табун и скот, но калмыки настигли похитителей, отняли у них добычу и убили нескольких татар[242]. (Как мы видели, у чатов Кучуму не удалось выпросить достаточного количества лошадей, необходимых для дальних походов.) С. Ремезов уточняет путь передвижения — «в Каинскую землю к вершинам Иртышу реки на озеро Зайсан-Нор», а калмыки настигли его «на Нор-Ишиме у озера Кургальчина»
