Сибирские перекрестки - [26]

– Леонид Григорьевич, ты пугни его из ракетницы! – забеспокоился Сергей. – А может, из ружья…

– Да это же козел… Ну его к лешему! В темноте ракетницу не найти, и мошка сожрет… Только высунись…

На следующий день они уже были в Лазовском заповеднике, в партии геологов в селе Глазковка. Сама Глазковка, южнее бухты Валентина, километрах в двадцати пяти, стоит тоже в бухте на берегу, в ней занимаются промыслом: разведением морской капусты рядом в море, на мелководье. А из партии геологов до моря минут десять ходьбы.

И здесь они встали на прикол. Весь день Сергей и Митька разбирали задний мост у машины: искали причину стука. Было жарко, кусалась таежная живность, носясь в обилии над станом: огромные слепни, комары…

Они разобрали ступицы, вынули полуоси, осмотрели подшипники. Вроде бы все было в порядке. Собрали, завели, прокатились взад-вперед – все то же самое, стучит. Разобрали снова все, вынули ведомую шестерню, вскрыли картер заднего моста…

Митька на этом остановился. Что делать дальше, он не знал, надеялся, что скажет начальник. Поэтому сидим, курим, ждем из маршрута Леонида Григорьевича. Тот ушел с Потапкой в маршрут, и, похоже, надолго.

Поэтому Митька и Сергей оставили работу с машиной и пошли на море купаться. Вышли на берег широкой лагуны. С двух сторон лагуны, как обычно, выходят к морю скалами. Вода прозрачнейшая, голубоватого цвета, совсем как в бухте Лазурная, под Находкой. Холодная и тяжелая, с сильным привкусом горечи от соли. Да, здесь недалеко, почти напрямую, океан. Долго в такой воде не накупаешься, не наловишься ни мидий, ни гребешков, ни звезд или ежей. Налево видна гора, около нее падают в море скалы. Собрав одежду, Сергей пошел туда, шурша босыми подошвами по песку. У скал видна разбитая рыбацкая посудина. Малюсенькая, заржавела, одни кости скелета сварных уголков, обшитых листами железа. Она прочно сидит на скалах. Сергей залез на нее. Когда-то в ней стучало сердце, а в каюте на носу отсыпались на койках матросы, в рубке стоял кто-нибудь на вахте. И она, малютка, шустро бегала вблизи берега по бухточкам, шныряла там, где большим рыболовецким судам опасно было подходить… За ней вскинулся одиноко к небу острым конусом утес, отколовшийся от прибрежной скалы… Накатил туман, стало холодно, сыро, уныло, слепота… Сергей облазил по скалам, закоулкам, дожидаясь, когда ветер снесет туман. Но ожидания были напрасны… В тумане он вернулся на место, где покинул Митьку. Тот куда-то исчез. Должно быть, ушел в лагерь. Он раздул его потухший было костер… Туман оказался только над морем. Отойдешь от берега метров сто-двести – и он исчезает…

В лагерь геологов он вернулся в сумерках. Леонид Григорьевич и Потапка были уже там. Поели, выпили чая. В палатки дали свет. Немного поболтали с Василием, студентом из техникума в Киеве. Сюда он попал на геологическую практику по своей настойчивости. Сергей рассказал ему про Тагул, он ему что-то про Чукотку, где был прошлым летом.

– Аралия маньчжурская, – говорит другой молодец, черный, кудрявый. – То же, что и элеутерококка корни. А лист и ягоды – кто что говорит, тоже вроде бы ничего…

За станом, почти рядом, парк, естественный. Стоит какой-то ритуальный столб непонятного назначения. Луна, тихо, светло и сказочно красиво, мир призрачный…

Этой ночью Сергей проснулся от лая собак… Недалеко за палатками добродушно пофыркивал тигр… Похоже, он был в хорошем настроении и просто пугал наших собак…

В соседней палатке проснулся молодой и кудрявый, вылез из палатки с фонариком и стал затаскивать собак в палатку, чтобы их не утащил полосатый шайтан… А тот мурлыкал за ручьем, намеренно заводил собак…

– Он же утащит тебя самого и съест вместе со спальником!.. Хи-хи! – послышался голос из соседней палатки.

– Меня-то ничего! Людей много, а тигров мало! – крикнул молодой и кудрявый.

Еще один день Сергей и Митька просидели под машиной. Вечером на кухне потрепались с местными геологами…

На следующий день выехали в направлении на их базу в Кавалерово.

По дороге заехали в поселок Валентин. На ночь остановились в бухте, на старом месте. Ритуалы надо соблюдать… Вода в бухте теплее, чем в Глазковке, но все равно холодная. К вечеру, как обычно, на море натянул туман. Слева от нас, все в тех же кустах у ручья, стояли туристы на машинах. На ночь мы закинули сетку на красноперку.

Весь вечер, допоздна, просидели у костра, вспоминая былое.

* * *

Вернулись в Кавалерово, в свой базовый лагерь. Намечался дальний маршрут всей партией, с женским коллективом. Предстояло обследовать в районе поселка Рощино отвалы, штольни, заброшенные выработки, с кучами керна. И с утра Сергею, как всегда, некогда было даже вздохнуть. Настолько много нужно было сделать, чтобы снять лагерь, упаковать все, погрузить в машину и еще не забыть подсадить женщин в машину, после того как они, прихорашиваясь на дорогу, будут готовы к отъезду. Он метался от палатки к палатке, сдергивал их с колышков, скатывал и заталкивал в баульники. Из женской палатки сначала полетели спальники, затем раскладушки, потом рюкзаки, а напоследок, смешно сказать, чем-то набитые авоськи, и даже одна дамская сумочка, конфузливо сморщившись в общей куче среди грязных рюкзаков, телогреек и брезентовых плащей и спальников.