Королю стало стыдно. Он что-то пробурчал и выпроводил из кабинета охрану.
— Ты растолстела, — упрекнул я Дору. — Тебя, видимо, собирались не повесить, а закормить до смерти.
— Вы так думаете? На день мне давали тарелку пшённой похлёбки, кусок хлеба и кувшин воды. По выходным, правда, добавляли морковку или половину варёной свеклы.
— Что я слышу, Франки? Ты непозволительно расточителен со своими заключёнными.
— А ты предлагаешь кормить их ресторанными блюдами? — огрызнулся король.
— И вообще, Франки, с твоей стороны это просто свинство! Я столько тебе служил, причём совершенно бескорыстно, просто потому, что ты без меня совершенно беспомощен! И какова благодарность? Ты собираешься повесить мою секретаршу!
— Да я ничего об этом не знал!
— Мало тебе было засадить ни в чём не повинную девушку в тюрьму…
— Турди, скотина, я сказал тебе, что ничего об этом не знал!
— Разумеется, наша казна просто не в состоянии нести расходы на морковку и свеклу…
Не дослушав, король вскочил с кресла и пулей вылетел из кабинета. Но я не собирался так легко его отпускать, а потому устремился за ним.
В коридоре стоял наш военный министр — барон Гроссир. При появлении короля он слегка поклонился ему и сказал:
— Ваше величество, вы всё-таки вернули во дворец этого изменника? Могу ли я в таком случае нести ответственность за выполнение своих обязанностей?
— Рад вас видеть, господин барон, — ответил я. — Странно слышать из ваших уст такие длинные слова, как «ответственность» и «обязанности». Сколько бессонных ночей вам понадобилось, чтобы их вызубрить?
— А ну хватит! — прикрикнул король. — У меня полно других забот, кроме как постоянно мирить шута с военным министром! Господин барон, есть разговор.
С этими словами он взял своего министра под руку и отправился с ним в конец коридора.
* * *
Я сидел за столом и перебирал бумаги Турди, извлечённые из сейфа. Интересно, как он собирался спасать государство?
Дора, уже попытавшаяся отпроситься у меня домой и получившая отказ, сидела с надутым видом за своим столом. Может она что-то знает? Я, например, никак не могу сообразить, с чего начать.
— Дора, а что мы с тобой собирались делать, когда в наш кабинет ворвались гвардейцы и увели тебя?
— Писать письмо соседскому королю.
Ах, вот оно что! Черновик письма среди бумаг Турди мне попадался. Начиналось это послание словами: «Его величеству королю Неммардии. Долго ты ещё будешь совать своё свиное рыло в наши дела?..»
Далее я читать не стал, поскольку не очень-то разбирался в дипломатических тонкостях. И вообще, не моё это дело.
Я сунул черновик Доре и распорядился:
— Перепишешь аккуратно, красивым почерком, без помарок и ошибок.
Секретарша взяла чистый лист бумаги, макнула перо в чернильницу, прочитала первые строки и вскинула на меня удивлённый взгляд.
— В чём дело? — спросил я.
— Но, насколько мне известно, война нам ни к чему.
— Ты делай, что тебе велено. Да помалкивай.
Дора взялась за письмо. Я ещё раз перебрал бумаги, но обнаружил среди них преимущественно карикатуры и грубые эпиграммы на короля и его приближённых. Какие-то счета, расписки. Нашлась среди бумаг и схематическая карта, изображавшая, как я понял, государства, граничившие с нашим. На одной из территорий было написано: «Мы», на другой — «козлы вонючие». Остальные государства обозначались только начальной буквой их названия. Какой-то намёк заключался в тонкой стрелке, идущей от «нас» через уголок «козлов вонючих» к таинственной стране, именуемой у Турди: «А».
Ох уж мне эта политика! Масштаб на карте проставлен не был, но вряд ли эти страны превышали по площади наши области или даже районы. На автобусе такое государство из конца в конец меньше, чем за полдня можно проехать…
Я собрал бумаги в стопку и запер их в сейф. Дора писала. Она определённо кого-то мне напоминала. Уж если я — ипостась Турди, то почему бы и ей не быть чьей-то? Я мысленно перебрал всех своих знакомых, сотрудниц, соседок, затем, опять же мысленно, подстриг Дору, завил и подкрасил ей волосы, наложил макияж. Но, несмотря на все мои ухищрения, она так и осталась ни на кого не похожей.
— Что вы на меня так смотрите? — спросила Дора, не отрываясь от письма.
— Не твоё дело.
Продолжая разглядывать секретаршу, я принялся набивать трубку. У короля табачок был поприличней, и он отсыпал мне полкармана, пока мы ехали во дворец. Что делать теперь? Отправлять письмо или нет? Как его послать, чтобы оно не попало в руки посторонних? Франки, например. Что делать после?
Распахнулась дверь, вошёл король. Умница Дора тут же незаметно сбросила на пол черновик и недописанное письмо, а затем вскочила на ноги и поприветствовала его величество. Но оно, впрочем, на девушку и не посмотрело.
— На обед ты тоже не пойдёшь, пока я тебя не приглашу? — спросил король.
— Подумаю. Вообще-то, порядочные люди имеют привычку стучаться, прежде чем войти. А вдруг бы мы с Дорой здесь целовались?
— И ты, босяк, смеешь учить манерам меня, короля?
— Да ладно, Франки, тоже мне великий монарх нашёлся. Кстати, куда ты подевал своего военного министра? Отправил играть в солдатиков? Он, говорят, в этом деле большой мастер.
