Штурм - [80]
Шабунин свернул цигарку, закурил, тут же бросил ее и обхватил голову руками. Так сидел он долго. Колчин предложил:
— Похороним вашего сына вместе с Майселем, в одной могиле.
— Нет, — глухо ответил Шабунин.
— Похороним их рядом.
Шабунин промолчал — согласился.
Они подняли тело и понесли к форту. Там молча принялись копать две могилы — на шаг одна от другой. Русский лейтенант Сергей Шабунин и немецкий обер-лейтенант Людвиг Майсель были похоронены рядом. Игнат Кузьмич сел возле холмика и не хотел никуда идти.
— Съездим в медсанбат, привезем столбики с красными звездочками, поставим на могилы, — предложил Колчин, боясь оставить его одного.
— Столбик — это ненадолго. Сгниет.
Шабунин обвел тоскливым взглядом землю, изрытую войной. В северной стороне от форта темнел лес.
— Дерево надо посадить, — сказал он. — Столбик пропадет, а дерево расти будет.
— Верно.
С лопатами они пошли в лес и среди бурелома отыскали две молодых березки, не тронутые огнем, — тонкие, гибкие, каких много на Смоленщине, — и бережно выкопали.
Они принесли их и посадили одну на могиле сына Шабунина, другую на могиле Майселя. Весенняя земля была влажной и рыхлой. Молодые деревца непременно должны приняться.
Они вырастут, обнимутся ветвями и, раскачиваясь под ветром, будут шелестеть воедино слившейся листвой.
22
Командарм Белобородов вывел часть сил во второй эшелон. Получила передышку и дивизия Сердюка. Все подразделения, подчиненные прямо штадиву, сосредоточились в поселке.
Еще утром комдив вместе с политотдельцами без Веденеева составил донесение о взятии форта и отправил в штаб армии. Днем пришла телеграмма:
«Генералу Сердюку. Военный совет и политотдел армии отмечают хорошую работу политотдела вашей дивизий, который добился того, что гарнизон немецкого форта сложил оружие. При этом парламентеры проявили выдержку и мужество. Поздравляем с важной победой. Отличившихся представить к правительственной награде».
Сердюк решил навестить Веденеева, обрадовать его. Прихватив телеграмму, он сел в машину и поехал в медсанбат.
Веденеева поместили в отдельной палате. Он сидел на койке и слушал Колчина, рассказывавшего своему начальнику подробности истории с фортом. Врачи, извлекая осколок, располосовали щеку и забинтовали так, что Веденеев не мог говорить и только слушал.
Когда Сердюк вошел, Колчин поднялся со стула. Веденеев тоже привстал, но комдив усадил его, дружески пожал руку, показал телеграмму.
Веденеев прочитал и вопросительно посмотрел на Сердюка:
«Афонов что?ꓺ Как он отнесся к телеграмме?»
Колчин громко закашлял. Кашель появился после холодной и сырой ночи, проведенной в подземелье и у каменной стены, в ожидании смерти.
Сердюк, не ответив на немой вопрос Веденеева, сказал Колчину:
— Вы, товарищ лейтенант, видимо, простудились. Идите-ка, дорогой, к врачам, они — рядом.
Отправив Колчина к врачам, генерал присел на койку. В накинутом на плечи белом халате, скрывавшем погоны, китель, ордена, он, круглолицый, добродушный, был похож на селянина, приехавшего с Украины проведать своего друга.
Сердюк помахал телеграммой.
— Военный совет дал оценку. Кто возразит?ꓺ Люди наши, дорогой Николай Сергеевич, проявили себя героями. Иначе не скажешь — настоящие герои. Одно дело, когда идешь в бой, совсем другое — стоять под расстрелом. В бою — оружие в руках и бьешь врага. А вот когда стоишь спиной к врагу, безоружный, и ждешь выстрела… Можно представить, каково это. Тут нужно особое мужество. — Сердюк разгладил на ладони телеграмму. — Сказано: «Представить к правительственной награде». И я распорядился приготовить материал. Начальника политотдела, который действовал как политический руководитель, правильно, — к ордену Ленина. Лейтенант Колчин в атаку не ходил, а заслуживает боевого Красного Знамени. Шабунин — старый защитник Отечества — достоин ордена Отечественной войны первой степени. Майор Наумов с малыми силами отразил все атаки немцев у форта, образованный офицер, умело руководил боем — за это орден Александра Невского. У старика Шабунина после всего, что он перенес, полное расстройство нервов. К оружию допускать нельзя: увидит цивильного немца или пленного — ЧП возможно. Ефрейтор Шабунин Игнат Кузьмич в армии послужил, и до революции и в эту войну, — хватит, возрастом давно вышел. Я думаю направить его на врачебную комиссию — пусть дадут документ о здоровье. Поедет до дому, до хаты, там назначат военную пенсию. Хаты нет, новую построит. Верно я рассудил?
Веденеев кивнул: верно.
— Хотите знать, что нового в дивизии? — спросил Сердюк. — В Кенигсберге кольцо сузилось, без нас докончат дело. Вы в кавалерии не служили? Получилось так, как бывает, когда к параду готовятся. Взвод выстраивается в две плотные шеренги, на флангах ставят самых сильных коней и таких, что хорошо чувствуют шпору. Чуточку тронуть, и лошадь корпусом теснит соседнюю, сжимает шеренгу. И с другого фланга жмут. А ты, допустим, в середине. И к тебе стремя соседа пришлось аккурат на лодыжку, а шашка — у голени. Давит — слезы из глаз. Но надо терпеть. Иной не выдержит, легонько тронет коня, чтобы ногу свою освободить. Конь выносит вперед. Строй нарушается. Нахлобучка от комвзвода или комэска. Потянул повод — конь отстал, тоже нехорошо.
Имя Василия Федоровича Ванюшина известно широкому кругу читателей по книгам «Вторая жизнь», «Старое русло», «Волчий глаз» и другим. «Желтое облако» — новое произведение писателя в жанре научной фантастики.Когда на японские города упали американские атомные бомбы, озаботилось не только человечество Земли. Об атомных взрывах стало известно на далекой планете Альва. Альвины однажды пережили атомное нападение с соседней планеты Рам; обеспокоенные взрывами на Земле, они посылают свою экспедицию на Луну — ближайший спутник Земли.Советский космонавт Николай Стебельков прилетел на Луну, чтобы положить здесь начало созданию научной базы.
«Прости меня, Алибек, что оставил тебя, и чужие люди тебя воспитали, но вот знай, только я знаю, где спрятал свои сокровища Джунаид-хан, удирая от красных, и только ты станешь их хозяином», — такие были последние слова умирающего Абукаира аль-Хорезми к сыну Алибеку. И теперь перед Алибеком стоит дилемма. Воспитанный в детдоме, учась в институте, он нанимается в археологическую экспедицию профессора Стольникова, чтобы найти сокровища, награбленные басмачами, а дальше жизнь подскажет, что делать с ними.
Офицер одной из западных держав, отказывается выполнить бесчеловечный приказ и вскоре погибает от рук агентов спецслужб. Его тело попадает к советскому профессору, занимающемуся проблемами сверхрегенерации, после чего убитый капитан Фромм имеет чуть более суток, на то чтобы расквитаться со своими врагами.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.