«Шпионы» рождаются на Лубянке - [46]
При этом мы понимаем, что даже заключения ведущих российских ученых не решают вопроса о прекращении преследования Валентина Данилова силами, стремящимися вернуть страну в эпоху репрессий. Поэтому мы полагаем, что независимая прокуратура должна решительно отказаться от поддержания юридически бездоказательных обвинений ученого и прекратить его судебное преследование. Такими правами прокуратура обладает.
С уважением,
члены комитета:
Л. М. Алексеева (МХГ), В. М. Гефтер (Институт прав человека), В. Л. Гинзбург (академик РАН), А. В. Яблоков (член-корр. РАН), Ю. А. Рыжов (академик РАН), Ю. П. Алтухов (академик РАН), А. К. Симонов (Фонд защиты гласности), Л. А. Пономарев (ОРД «За права человека», д. ф-м. н.), Э. И. Черный (НПО «Экология и права человека»)
Далее последовала череда формальных судебных процедур, связанных с отсутствием в деле доказательств вины и не соответствием обвинительного заключения предъявленным обвинениям. Дело дважды возвращалось прокуратуре, что оспаривалось последней в Верховном суде, снова возвращалось в прокуратуру…
Такой юридический пинг-понг вынудил Валентина Данилова обратиться к независимым квалифицированным юристам-экспертам. Заключение эксперта Независимого экспертно-правового совета кандидата юридических наук С. А. Насонова мы приводим полностью.
Независимый экспертно-правовой совет в порядке социального контроля за соблюдением прав человека при осуществлении правосудия в РФ проверил на предмет соблюдения процессуального законодательства постановление судьи Красноярского краевого суда от 16 мая 2003 года, которым уголовное дело по обвинению Данилова В. В. в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 275, 159 ч. 3 п. «б» УК РФ, было возвращено со стадии предварительного слушания прокурору Красноярского края для устранения нарушений в порядке ст. 237 УПК РФ.
Изучение поступивших в НЭПС материалов позволяет дать следующее заключение по указанному вопросу.
1. Формулировка обвинения, изложенная в обвинительном заключении, не может существенно отличаться от формулировки, изложенной в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого.
Привлечение лица в качестве обвиняемого является наиболее важным этапом уголовного преследования, которое в этот момент преобразуется в обвинение — утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, предусмотренном УПК РФ (п. 22 ст. 5 УПК РФ). Вынесение органами предварительного расследования постановления о привлечение лица в качестве обвиняемого порождает в производстве по делу новые уголовно-процессуальные правоотношения, основным субъектом которых становится обвиняемый. Среди прав обвиняемого, предусмотренных ст. 47 УПК РФ, первым в перечне указано его право знать, в чем он обвиняется. Это же право гарантируется обвиняемому многочисленными международно-правовыми актами, например, пп. «а» п. 3 ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Реализация обвиняемым этого права обеспечивается процедурой предъявления ему обвинения, которая включает в себя разъяснение предъявляемого обвинения и вручение копии упомянутого постановления. Именно с целью обеспечить реализацию обвиняемым указанного права, законодатель установил жесткие требования к содержанию постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. Согласно п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ, в этом постановлении обязательно должно быть описание преступления с указание времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пунктами 1—4 статьи 73 УПК РФ. Таким образом, в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого должны быть отражены все элементы состава преступления (все эпизоды объективной стороны), все признаки объекта преступления, указание на форму вины и данные о субъекте преступления. При этом фактическая часть предъявленного обвинения (эпизоды вменяемого деяния) должна в полной мере соответствовать уголовно-правовой квалификации, также отражаемой в указанном постановлении (п. 5 ч. 2 ст. 171 УПК РФ).
Только в этом случае право обвиняемого знать, в чем он обвиняется, будет реализовано.
В ходе расследования любое изменение обвинения должно сопровождаться вынесением нового постановления о привлечении в качестве обвиняемого либо постановления о прекращении уголовного дела (уголовного преследования), с которым обвиняемый должен быть своевременно ознакомлен (ст. 175 УПК РФ).
В научной литературе верно отмечается, что постановление о привлечении в качестве обвиняемого «определяет общее направление дальнейшего расследования, принятие последующих решений следователем, в том числе обвинительного заключения»[13]. Обвинительное заключение, являясь итоговым процессуальным решением стадии предварительного расследования, не может расширить фактические и юридические границы предъявленного лицу обвинения по сравнению с содержанием обвинения, изложенным в постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого. Об этом четко говорится в п. 4 ч. 1 ст. 220 УПК РФ, согласно которому обвинительное заключение должно содержать «формулировку предъявленного обвинения с указанием пункта, части, статьи Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающих ответственность за данное преступление». В этом же контексте следует толковать и положение п. 3 рассматриваемой статьи, согласно которой в обвинительном заключении отражается существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значения для данного уголовного дела. Такое толкование приведенных положений УПК РФ является общепризнанным в процессуальной науке и судебной практике. Так, в комментарии к УПК РФ (под ред. проф. А. В. Смирнова) говорится: «Кодекс не проводит различий между содержанием постановления о привлечении в качестве обвиняемого и содержанием существа обвинения в обвинительном заключении»
В книге академика РАН А. А. Кокошина, 6-го секретаря Совета Безопасности Российской Федерации, занимавшего также посты первого заместителя министра обороны Российской Федерации, секретаря Совета обороны Российской Федерации, рассматриваются ряд политико-военных и военно-стратегических проблем национальной безопасности России. В их числе – концептуальные вопросы взаимоотношений между политикой и военной стратегией, долгосрочные проблемы обеспечения стратегической стабильности, оценка тенденций в развитии сил и средств общего назначения, вопросы неядерного (предьядерного) сдерживания в оборонной политике России и др. Для студентов, аспирантов и преподавателей гражданских и военных вузов, а также для всех интересующихся политико-военной и военно-стратегической проблематикой.
Последние дни холодной войны. В 1988 Джо Наварро, самый молодой агент ФБР, разрывался между миссиями спецназа и контрразведки. Но его главным талантом было умение читать язык тела. Он обладал сверхъестественной способностью читать мысли тех, кого допрашивал. На рядовом задании он допрашивал подозреваемого — бывшего американского солдата по имени Род Рамси — и заметил, что когда у того стали спрашивать о другом солдате, арестованном в Германии по подозрению в шпионаже, у него стала трястись рука.
В монографии профессора НИУ ВШЭ доктора исторических наук И. В. Кривушина впервые в отечественной историографии проводится комплексный анализ геноцида 1994 г. в Руанде, его исторических предпосылок и причин, выявляются способы его проведения, основные организаторы и участники, роль в геноциде СМИ и христианских церквей. Исследование, основанное на большом массиве источников, показывает, как формировался «дискурс геноцида», как традиционные административные структуры трансформировались в механизмы массового истребления «врагов» и их «сообщников», как менялось сознание вовлеченных в него людей, в каких формах осуществлялось сопротивление геноциду и какими способами оно было подавлено, каковы были стратегии уничтожения и стратегии выживания, каковы были причины индифферентности ООН, зарубежных государств и мирового общественного мнения. Для широкого круга читателей, прежде всего политологов, историков, этнологов, специалистов-международников, психологов, социологов и журналистов.
Первые ведомства, отвечавшие за разведку, появляются в России еще в XVI веке. Благодаря им русские государи и их ближайшие помощники были лучше осведомлены о замыслах и намерениях противника. При Алексее Михайловиче был основан Приказ тайных дел, а Пётр I в воинском уставе 1716 г. впервые подвел законодательную и правовую базу под деятельность русской военной разведки. Большую роль в создании военной разведки в России сыграл генерал-адъютант князь П.М. Волконский. Но настоящим органом военной разведки стала Экспедиция секретных дел при Военном министерстве, созданная по инициативе Барклая-де-Толли в январе 1810 г.
«По следам “турецкого гамбита”» — это путь от загадок «возни» русской армии под Плевной до абсурда ее «стояния» у распахнутых ворот Константинополя в ходе Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Это путь, ведущий к пониманию той «необычной смеси самомнения и идеализма», которой отличалась внешняя политика трех последних российских императоров и которая в конечном счете привела Российскую империю к началу трагедии — августу 1914 г.
В монографии польского ученого Анджея Мисюка подробно описываются организация польских спецслужб в 1918–1939 годах и направления их деятельности, а также применявшиеся ими методы и формы работы. Особое внимание автор уделеляет их подрывной деятельности против России, мерам советских органов безопасности по противодействию им, достигнутым спецслужбами Польши оперативным результатам и допущенным провалам в разведывательной работе.В книге широко используются материалы польских архивов, что непременно вызовет огромный интерес читателей к этой работе.