Шли бои - [43]

— Все в порядке? — спросил я ребят, как только они показались из-за деревьев.

— Да, — услышал я в ответ.

— Пошли к лесничему.

Ребята ночевали в стоге сена на гумне. Мне же было не до сна. Мысли вертелись вокруг Цейса. Беспокоил Чарны, который еще не появился. Утром мне предстояло вместе с Зосей идти в ближнюю деревню и взять у кузнеца пистолет и патроны.

Утро было ясное, теплое. Солнечные лучи разогнали молочные клубы тумана. День обещал быть прекрасным. Косыцажи уже встали. Старик лесничий и его жена оделись и ушли, пообещав скоро вернуться. Я пошел на кухню бриться. Зося хлопотала по хозяйству. Умываясь, я случайно взглянул в окно и остолбенел: верхом на лошадях ехали немецкие жандармы и темно-синие полицейские. Они быстро приближались к лесничеству. Впереди ехал Цейс. За ним — несколько телег с крестьянами. «Наверняка заложники», — мелькнула мысль. Они подъехали к дому. Я был без оружия. На кухню влетела испуганная Зося. Схватила с кухонного шкафа ключи.

— Михал, я ухожу. Пошли вместе, — поправилась она.

Я смотрел то на Зосю, то на ножи, лежащие на столе. Стал искать топор. Зося звала:

— Пошли, закрываю!

Я успел надеть рубаху и пиджак. Мы потихоньку вышли. Зося закрыла дверь на засов. Проходя мимо группы людей, я спросил:

— Охота, что ли, сегодня какая?

— Скоро увидите сами, — бросил кто-то из крестьян.

Я посмотрел в сторону риги, где находились ребята. Те, кто был на посту, должны были видеть все. В одном из сараев находился Чарны. Он вернулся на заре — я об этом не знал — после свидания с семьей. Приезд немцев застал нас врасплох. Сумеют ли ребята и Чарны незаметно отойти?

Люди, которые неподалеку пасли коров, при виде жандармов начали убегать. Одни пытались тянуть за собой и коров. Другие бросали их на произвол судьбы. Они бежали к домам, находившимся на расстоянии нескольких сот метров.

Я сказал Зосе, что провожу ее до Чернихува. Постепенно мы ускорили шаг: ведь каждую минуту могло начаться преследование. Я решил живым не сдаваться. У меня с собой была доза цианистого калия.

Мы с Зосей отошли от немцев уже на километр. Впереди показалась Висла.

— Нужно переправиться на ту сторону. Оставаться здесь нельзя, — сказал я Зосе.

Только на другом берегу мы почувствовали облегчение.

Неожиданно в небе появились красные отблески, потом в лесу посветлело, а некоторое время спустя в воздух взметнулся столб черного дыма. Это горело лесничество. Зося бросилась к Висле, чтобы переправиться на тот берег.

— Наш дом горит! Там отец, мать, брат! Пустите меня к ним!

Но я не мог позволить ей вернуться. Люди бежали к Висле. Некоторые бросались в воду прямо в одежде. Они убегали от остервеневших гитлеровцев. До нас доносились звуки выстрелов. Шел бой…

Позже я узнал, что произошло. Немцы обнаружили гвардейцев, однако те оказали им упорное сопротивление. Меткими выстрелами из риги они поражали атакующих их жандармов. Не сумев овладеть ригой, немцы прибегли к последней возможности — подожгли ее гранатами. Но к это не заставило парней сдаться. Тогда немцы вызвали подмогу из Кальварьи. Силы противника теперь намного превосходили силы гвардейцев. Они не смогли пробиться и в неравном бою погибли от пуль и огня. Из четверых удалось вырваться только одному.

В бою в плечо был ранен Цейс. Но врачи спасли его. Так что пока он избежал судьбы, которую мы ему готовили.

Чарного застали врасплох. Он попал живым в руки немцев, так как находился в другом сарае. Жандармы схватили и старика лесничего Косыцажа, который, увидев свой дом в пламени, вернулся, хотя соседи не хотели пускать его. Жена и сын Сташек не пошли с ним. Чарного и лесничего увезли в лагерь. В бою погибли гвардеец из Жешува и двое из Русоцице.

Причина нашей неудачи выяснилась позже. Четверо гвардейцев, которые выполняли задание по доставке динамита, проявили неосторожность. Когда они возвращались из Белян, им захотелось проведать своих девушек. Заскочили в несколько домов. Время шло, они теперь запаздывали к назначенному часу. В громаде Рончна около Лишек наткнулись на жандармов. Бог знает как это произошло, но жандармам пришлось удирать. Понимали ли ребята, что этим они раздразнили медведя в берлоге? Этот важный факт они утаили от меня. Если бы я знал все, то предпринял бы необходимые меры предосторожности.

О Зосе позаботились семья и товарищи.

Наступил сентябрь 1943 года. Ковальский и Настек поставили перед организациями ППР и Гвардии Людовой новые задачи. Я встретился с Зигмунтом. Он говорил главным образом об ослаблении бдительности:

— Мы еще не расправились должным образом со шпионами и врагами, — говорил он. — В районе все охвачены желанием мстить. ППР и Гвардия Людова не намерены ослаблять борьбу. И это хорошо, поскольку борьбу следует усилить. Восточный фронт трещит по швам. Гитлеровцы грабят где только можно. Объединить силы, выстоять и начать новые действия — такова наша задача.

Зигмунт замолк на мгновенье, а затем продолжил:

— Следует собрать отряд, назначить нового командира. Гвардейцы уже готовы выполнять боевые задачи самостоятельно. Им надо только помогать.

Затем Зигмунт перешел к другому вопросу — о необходимости расширить борьбу: