Шли бои - [19]

Мы хотели достать этот динамит перед уходом отряда в лес. Нам было известно, что он находится в шахте «Кристина», но где именно и в каком количестве — этого никто не знал. Спросил «Упартого». Тот ответил, что поговорит с горняками и наверняка получит нужные сведения.

Через несколько дней он пришел с этими сведениями. Большое количество динамита хранилось в специальной закрытой камере на шахтном дворе. Значит, дело было не таким простым. Но как добраться до этой камеры? Операция требовала участия большой группы людей.

Мы мобилизовали около 30 членов ППР и ГЛ. Все собрались в Кшешовицком лесу. Еще раз обсудили задания, после чего отправились в путь. Внезапно подул сильный ветер. Над лесом повисли тяжелые тучи. Начался дождь. Мы стали ждать. Дождь лил как из ведра. Подумав и взвесив все, мы изменили решение. Ведь если бы даже нам удалось завладеть динамитом, ничего не получилось бы: от дождя он испортился бы. А каждый килограмм ценился на вес золота. Операцию по захвату динамита пришлось отложить.

* * *

Отходя от железнодорожного полотна, мы натолкнулись на незнакомого человека. Глаза его беспокойно бегали в свете фонаря.

— Откуда вы и куда идете?

— Да это помещик из местных немцев, — ответил за него кто-то из бойцов.

— Обыскать его.

Помещик не сопротивлялся. Мы отобрали у него пистолет и патроны. Я сказал ему, что его ждет, если он будет обижать поляков, и после этого разрешил уйти. Настроение у ребят поднялось.

Мы двинулись в направлении к Ланцкороне. У подножия покрытой лесами горы Дробос остановились. В риге одного из крестьян отпраздновали 1 Мая. Хозяин принял нас сердечно. На столе появился самогон. Мы поднимали тосты за успехи в дальнейшей борьбе. Вечером отправились на левый берег Вислы. Двигались в северо-западном направлении. Ночью подошли к границе. Здесь раздобыли оружие — автомат, несколько двустволок — и боеприпасы.

Мы шли к тогдашней границе рейха, временно покидая Подгале, чтобы замести свои следы. Дело в том, что гитлеровцы уже начали интересоваться нами. Долго задерживаться на одном месте мы не могли.

По другую сторону границы

Понятие «граница» было чисто условным. Как и другие польские земли на севере и западе, гитлеровцы включили в рейх силезские земли, в том числе и Хшанувский повят. В некоторых местах граница проходила на расстоянии до 25 километров от Кракова и особенно тщательно охранялась на главных трассах и железнодорожных станциях. Это, разумеется, затрудняло переход через границу. Подобные переходы неоднократно совершали подпольщики, которым приходилось скрываться от преследований гестапо в генерал-губернаторстве. Сам я не раз переходил эту границу с отрядом, а некоторые наши бойцы были жителями тех мест.

Гитлеровцы всячески стремились онемечить эту местность. Пролетариат же Хшанува, сосредоточенный на многочисленных заводах и шахтах, с первых дней оккупации вел решительную борьбу с фашистами. Район Хшанува стал, кроме того, местом коллективного сопротивления. Коммунисты и сторонники единого фронта из бывшей ППС развили подпольную деятельность, несмотря на более трудные, чем где-либо, условия. Из существовавших в этом районе организаций самую активную и бескомпромиссную борьбу вели ППР и Гвардия Людова, несмотря на то что наибольшую опасность здесь представляли фольксдойчи[5] и провокаторы.

В Хшанувском районе бывали и Слива, и Францишек Малиновский. На первых порах, как и в Кракове, здесь встречались бывшие члены Компартии Польши, чтобы поговорить о политике, послушать зарубежные радиостанции, которые вели передачи на польском и иностранных языках.

Действовал здесь Юлиан Сливиньский, участник боев с фашизмом в Испании. Именно от него товарищи узнали, о возникновении в Кракове организации «Молот и Серп». У себя же они создали кружок друзей Советского Союза. В январе 1942 года Сливиньский известил Владислава Рейдыха о предстоящем собрании, на котором была создана Хшанувская организация ППР. Собрание это состоялось в квартире Станислава Пежинки в Мысляховице. Его участники — Станислав Пежинка, Владислав и Ян Рейдыховы, Владислав Хмель, Францишек Пытлик и Анджей Грохаль — создали Хшанувский комитет ППР. Секретарем его стал Ян Рейдых.

Ячейки ППР возникли на цементном заводе в Гурке (ее создал Владислав Зях), на обувной фабрике в Хелмеке (ее создали Владислав Пехота и Ян Рейдых).

Группа организаторов борьбы и активистов росла. Юзеф Семек связал Сливиньского и Адама Хенека, которые организовали отделение Гвардии Людовой, с другими старыми активистами из Либёнжа, Бычина и громады[6] Плоки. Активисты работали с большим энтузиазмом.

Несколько позднее был создан районный комитет ППР. Секретарем его стал Францишек Венцлавек (Осет). Все более широкий масштаб работы требовал создания комитета подрайона Хшанув. Собрание по этому вопросу состоялось в Мысляховице. В нем принимал участие Роман Слива. Секретарем комитета подрайона стал Юлиан Сливиньский. Вопросы руководства Гвардией Людовой остались за Хенеком. В своем отчете он отметил пуск под откос поезда в Буковне и захват двух автоматов у солдат люфтваффе. На собрании признали, что в связи с большой протяженностью хшанувских земель в дальнейшем имеет смысл координировать борьбу на более низком, повятовом уровне. Одновременно был намечен план дальнейшей работы. Возникли новые ячейки ППР — на металлургическом заводе Тшебиня (ее организовал Пежинка), в шахтах «Серша», «Либёнж» и «Збышек», на паровозостроительном заводе в Хшануве, где вместе с Венцлавеком работал Станислав Спыт, в каменоломнях в Плазе. Ячейки получали прессу и инструкции. Увеличилось число актов саботажа. За их подготовку на паровозостроительном заводе гитлеровцами были расстреляны братья Лукасиковы.