Шейх и пери - [3]

Салон поражал своей элегантностью, но Эмбер было не до изучения дизайнерского шедевра. Она плохо спала и сейчас чувствовала себя не в своей тарелке. Во-первых, ей было совершенно непонятно, почему глава государства заинтересовался ее малозначительной персоной и откуда вообще ему известно о ее пребывании в стране. Допустим, министерство культуры расстаралось и устроило ей эту высочайшую аудиенцию. Но ведь могли бы ее предупредить!

И еще эта загадочная формулировка: «одежда в соответствии с этикетом». Каким, простите? Конечно, разумнее всего было бы проконсультироваться в министерстве культуры, это ведь наверняка их инициатива, вряд ли бы они удивились, что она лезет с таким вопросом с утра пораньше, но сегодня-то четверг! А четверг и пятница здесь — выходные, как в любой мусульманской стране. В принципе, с таким вопросом она могла бы обратиться и в свое консульство, но ведь в приглашении ясно сказано, что аудиенция частная. Обратись она в консульство, посыплются ненужные вопросы, согласования, и все приобретет официальный характер, а не исключено, что такой поворот событий нежелателен, да и ей дипломатические сложности ни к чему.

Ночью, ломая голову над этой загадкой, Эмбер примерила бирюзовое вечернее платье, которое, повинуясь совершенно необъяснимому импульсу, купила в аэропорту в одном из бутиков беспошлинной зоны. Но ведь она приглашена не на вечерний банкет, а на утреннюю аудиенцию! К тому же платье довольно открытое, а если иметь в виду местные правила, то ей, наверное, больше подошла бы паранджа или какая-нибудь накидка.

Она не придумала ничего лучше, как надеть светлые брюки и шелковую лиловую расшитую тунику — так называемый хиджаб, местную национальную одежду, которую она в первый же день купила, плененная восточной экзотикой. И набросила на плечи шифоновый палантин того же цвета — на тот случай, если по этикету надо будет при общении с эмиром покрыть голову.

Следующей проблемой были переводчик, фотоаппарат и диктофон. Что касается переводчика, то наверняка у эмира есть свой, хотя не исключено, что эмир сам знает английский, если уж его посыльные владеют им превосходно. А насчет возможности сделать пару снимков и записать беседу на диктофон она постарается спросить разрешения у него самого, если, конечно, ее технику не отберут сразу при входе во дворец.

И самое главное, как беседовать с эмиром? Понятно, что обращаться к нему следует «Ваше Высочество», как написано в приглашении. Но как строить разговор? Или это будет официальная аудиенция с парой вежливых вопросов, обращенных к ней как к гостю? А если нет? Если эмиру действительно интересна ее работа, ведь фильм-то будет о его стране?

Эмбер вздохнула. Никогда в жизни ей не приходилось общаться с такими персонами. Подумать только, глава государства! Хотя, конечно, интересно, что он за человек. Как выглядит шейх, Эмбер представляла. В прессе и по местному телевидению она уже видела эмира.

Он носил традиционную арабскую одежду: длинное белое одеяние вроде просторной рубахи по щиколотку и каффию — белый платок, который удерживается на голове черной перевязью. Он совсем не стар, немного за сорок, властный, импозантный, гордый и уверенный в себе, именно такой, каким всегда и представляется восточный монарх. Запоминающееся лицо с прямым носом и строгими чертами. По телевидению его обычно показывали на церемонии открытия какой-нибудь новой больницы, среди стариков при входе в мечеть, на встрече со студентами или в окружении сирот приюта, оборудованного по последнему слову медицины и техники. Что ж, понятно, средства массовой информации должны создавать образ правителя мудрого и сердечного, вот и демонстрируют крупным планом его большие темные, немного усталые глаза, а имиджмейкеры наверняка рекомендуют ему носить национальную одежду, дабы слыть патриотом и приверженцем традиций. Для шейха это вопрос жизни и смерти, потому что предыдущий эмир, его старший брат, вместе со своей семьей погиб от рук экстремистов. Чудом уцелела лишь его самая младшая дочь — четырехлетнюю кроху отбросило ударной волной.

«Жуть какая-то», — передернувшись невольно, подумала Эмбер и стала смотреть в окно. Машина тем временем миновала высокие золоченые ворота, и в глубине удивительного по красоте парка возник дворец из сияющего белого мрамора с куполами и башенками. Обширную территорию — целый город — окружали высокие каменные стены, а за ними сразу начиналась пустыня.

Рашид, так звали ее сопровождающего, ввел ее во дворец, затем через огромный холл с коваными светильниками и роскошными коврами они попали в просторную, залитую солнцем приемную, перед дверями которой стояли два экзотических охранника.

Жестом вышколенного камергера Рашид предложил Эмбер сесть.

— Его Королевское Высочество сейчас примет вас, — объявил он, поклонился и оставил ее одну.

Эмбер с интересом изучала интерьер. Помещение было оформлено в ярких насыщенных красках. Диваны и кресла, мягкие и комфортные, размещены без строгого порядка, зато стулья с высокими спинками, богато украшенными резьбой, стояли строго вдоль стен. Значит, вот как живут арабские шейхи, приободрившись, подумала Эмбер. Это, вероятно, комната для приема гостей — как же тогда оформлены частные покои?