— Рита, я знаю, о чем ты думаешь. Давай поговорим, наконец. Сколько можно ходить вокруг да около.
«Действительно, сколько можно ходить вокруг да около», — с горечью повторила Маргарита про себя слова отца.
Она стояла возле окна и молча смотрела сквозь капли дождя на старые ржавеющие детские качели в саду. Сегодня исполнилось восемнадцать самому младшему из детей, когда-то взлетавших на них к небу. Стас, тот самый мальчишка-сорванец, бесстрашно делавший на них «солнышко», уже перерос качели на полголовы.
Маргарита вспомнила мать, слишком рано ушедшую от них. Уже восемь долгих лет прошло с того времени. Маргарите было тогда двадцать три. Она училась в университете и мечтала о карьере, хотя будущее представлялось девушке еще очень смутно. Учительница, журналистка, музейный работник — все эти профессии казались ей одинаково интересными.
А потом наступил день, принесший страшное, никак не укладывавшееся в голове известие: больна мама. Рак в последней стадии… И никакой надежды на излечение.
Борису было тогда шестнадцать — самый разгар переходного возраста. Тринадцатилетняя Юля еще играла в куклы. Ну, а Стас, совсем ребенок, похоже, даже не понял по-настоящему, почему так внезапно осиротел их уютный, счастливый дом. Мамы не стало, и вместе с ней ушли из семьи внимание, забота и ласка, которые может дать только мать. Отец, любивший жену до беспамятства, осунулся, постарел и почти забыл о детях, отдавшись во власть своего горя. И Маргарита, беспечная, веселая, живая, взяла на себя ответственность за всю семью. Конечно, пришлось оставить учебу, забыть о поклонниках, перестать встречаться с друзьями. Ее собственная жизнь уже не принадлежала ей. Постепенно, сама того не замечая, она перестала думать о карьере и возможном замужестве. Маргарита была главой семьи и со временем, пожертвовав всем ради близких людей, научилась чувствовать себя счастливой.
И вот теперь неожиданное признание отца: он собирается снова жениться! Никто из детей даже не предполагал, что у него есть любимая женщина, Клара, которая скоро станет членом их семьи.
«Ни за что не отдам свой дом чужой женщине», — шептала Маргарита, прижимая ладони к пылающим щекам.
Входная дверь распахнулась и ударилась в стену.
— Стас! — возмущенно крикнула Маргарита.
— Пиво кончилось, — с порога затараторил Стас, не слушая сестру, — нам нужно еще два ящика, только быстро, пожалуйста.
Он от нетерпения припрыгивал, и его рыжие вихры припрыгивали вместе с ним. Задорные веснушки на носу делали его лицо веселым и добрым. Заметив на столе тарелку с тефтелями, от которых шел пар, он мимоходом цапнул одну прямо рукой и отправил в рот.
— Ты это Рите говоришь или мне? — остановил его голос отца.
Стас изумленно оглянулся.
— Рите, конечно. Я и не знал, что ты дома…
В словах сына прозвучал упрек, и Платонов-старший не мог его не почувствовать.
— Да, в последнее время я редко бывал дома… — начал было он, но его прервал звук распахнувшейся двери.
Вслед за братом в дом влетела Юля, обвела глазами присутствующих и тоже протянула руку к тарелке с тефтелями. Жуя, она переводила взгляд с отца на Маргариту, с Маргариты на Стаса.
— Что это тут у вас? — поинтересовалась она. — Военный совет?
— Не говори с набитым ртом!
Хотя сестра уже выросла, Маргарите трудно было удержаться от замечаний. Они вырывались у нее бессознательно, по привычке.
Юлия недовольно поморщилась:
— Ну тебя, Ритка. Ты мне не мамка-нянька, я сама уже взрослая.
Маргарита пожала плечами:
— Да, я тебе не мамка-нянька. Но очень скоро у тебя будет настоящая новая мама.
Рита намеренно не реагировала на смущенный взгляд отца. Он просил ее пока не говорить младшим о своей женитьбе. Но с какой стати она должна деликатничать? Сам-то он подумал о ее чувствах? Ведь все это время именно она была хозяйкой в их доме.
— Ты шутишь!!! Отцу пятьдесят восемь. Какие могут быть женщины? — Юлия искренне рассмеялась.
Тут в разговор вступил Стас:
— Да, Ритка, ну и шуточки у тебя. Отец сказал бы нам.
Маргарита отошла в сторону. Пусть отец сам объясняется, в этом деле она ему не помощница.
Юрий Сергеевич ослабил воротник рубашки, словно ему не хватало воздуха.
— Собственно говоря, я надеялся… Я думал, за ужином… тогда вы могли бы познакомиться с Кларой, моей будущей женой… она вам обязательно понравится.
— Ты что, серьезно? — Стас с Юлей растерянно переглянулись.
— Нет, нисколько, — спокойно ответил отец, бросая на старшую дочь неодобрительный взгляд.
Она отвернулась.
— Ты хочешь жениться? В твоем возрасте?
— Ты же абсолютно не знаешь женщин!
— В каком таком моем возрасте? И с Кларой я знаком уже больше двух лет… — пытался оправдаться отец.
— Целых два года? А почему ты нам ничего о ней не рассказывал? — Юлия смотрела на него с осуждением.
— Черт подери! Именно это я и делаю. Вы будете меня, наконец, слушать? — Отец начал терять терпение.
— Нет, я сейчас не могу. Нам срочно нужно еще пива.
Совершеннолетие бывает раз в жизни. И Стасу совсем не хотелось портить свой день рождения семейной неразберихой. Но, выходя за дверь, он все же остановился на пороге и внимательно посмотрел на отца:
