Шесть секунд темноты - [22]

– И не забывайте, в его кармане найден револьвер с одной выпущенной пулей, – напомнил Холл.

Денсон покачал головой.

– Для меня это не по зубам. Лучше я пойду домой. Но в случае развития событий помните: вы обещали мне позвонить.

Они проводили его и вернулись в комнату отдыха – там стояли две собранные раскладушки. Оставив О’Брайану инструкцию в случае чего вызвать их, они ушли спать.

Холл проснулся первым. С минуту он рассматривал непривычное окружение, а затем постепенно вспомнил весь калейдоскоп событий прошлой ночи. В холодном утреннем свете события, последовавшие за убийством Гамильтона, казались ночным кошмаром, от которого нужно просто проснуться.

Он лежал на раскладушке и смотрел в темный потолок комнаты отдыха. Он услышал, как кто-то дернул за ручку, и как голос полисмена предупредил потенциального вторженца, что тот будет повешен, как Аман, если ненароком потревожит комиссара полиции.

Он мог слышать отзвуки разговоров в холле, тяжелый топот множества ног на лестнице, лающий голос сержанта, обращавшегося к новоприбывшему дневному патрульному, резкие команды и, наконец, открывшуюся дверь на улицу, и торжественное отбытие стражей городского порядка. Вся их работа – это трагедии вроде той, что произошла ночью. Возможно, последнюю полицейский департамент принял ближе к сердцу, так как она была более сенсационной. Но убийства и ограбления привычны для полицейских, и они не должны терять из-за них голову.

Холл перевернулся на другой бок, и его взгляд остановился на фигуре Дэвида Кэролла. Сначала он моргнул, не веря своим глазам. Было странно видеть на соседней койке мальчишеское лицо одного из лучших детективов страны; человека с мягкими манерами и умеренными привычками; справедливого – с кодексом чести, столь же непоколебимым, как Гибралтарская скала; человека, способного противостоять наихудшему риску; человека, хранившего рассудок, когда другие теряли голову; человека, всегда взвешивавшего и разделявшего факты и обстоятельства.

Во сне Кэролл мягко улыбался. Его лицо походило на лицо мечтателя, жесткие линии которого были аскетичны, а мягкие – поэтичны. Этот человек вчера был суров, властен и отдавал распоряжения. И в то же время он был терпелив, тактичен и спокоен.

Внезапно Кэролл проснулся. Протер глаза костяшками пальцев, сел в постели и весело улыбнулся Холлу. В его поведении ничто не показывало ни тени недоумения при пробуждении.

– Как ты это делаешь? – спросил Холл.

– Что?

– Вспоминаешь все это, так, сразу?

– Это моя профессия, – просто ответил Кэролл.

Он проворно выскользнул из постели, прошел по комнате отдыха и отворил дверь, и жестом пригласил Холла последовать за ним в душевую. Комиссар полиции удовлетворился теплой струей воды, но Кэролл полностью проигнорировал ручку с надписью «Горячая вода» и шагнул прямо под поток ледяной воды.

В утреннем свете его кожа казалась розовой, а игравшие под плотью мышцы создавали впечатление физической мощи, скрываемой под одеждой. Наконец, сыщики оделись и приступили к грубому завтраку. Закончив, они закурили сигары, устроившись поудобнее в комнате отдыха. Кэролл перешел прямо к делу:

– Трое лучших детективов, которых я знаю, уже этим утром будут здесь для того, чтобы помочь мне. Один из них займется мисс Дюваль, другой – Харрельсоном, а третий – Баджером. Хартигана я оставлю на съедение полицейскому департаменту. Привет, Денсон, вы – ранняя пташка!

Денсон пожал руку сыщикам.

– Не знал, что у меня есть нервы, но прошлая ночь мне показалась жуткой. Увы, не смог заснуть. Сполоснулся и вернулся. Есть ли какие новости?

– Никаких. Вы завтракали?

– Кофе и булочки – больше мне ничего не требуется. Что у нас первое в программе на сегодня?

– Дом и Баджер, – Кэролл выглянул в окно. – А вот и мои люди, хорошо!

Троица Кэролла оказалась кроткими молодыми гигантами с безмятежными лицами. Он коротко представил их: Робертс, Смит и Джонсон, – и коротко пояснил, что работает с ними над сложными расследованиями. Этим людям можно доверять: они будут хранить в секрете то, что они узнают, и не станут задавать лишних вопросов. Он раздал им задания: Робертсу он доверил Фредерика Баджера, Джонсону – Юнис Дюваль, а Смиту – Харрельсона. Он сообщил им, что никто не должен говорить с заключенными, в особенности – Баррет Роллинс. Затем он обратился к Холлу как к владельцу комиссарского автомобиля – его фаэтон был подан вместо родстера, все еще стоявшего у дверей полицейского управления, и уже через пять минут машина, в которой находились Кэролл, Робертс, Баджер, Холл и Денсон, мчалась к дому Гамильтона.

Сразу по прибытии Кэролл вызвал дежуривших ночью троих полицейских. Отвечая на вопрос об их физическом состоянии, они признались, что разделили ночь на три смены, во время каждой из них один дежурил, а двое спали. Кэролл разместил троицу у входов на участок, строго наказав не впускать без его ведома никого, включая представителей полицейского департамента. Затем машина, заурчав, переместилась внутрь участка, прекрасно выглядевшего в свете ясного летнего дня. Она остановилась в тени раскидистого вяза, и пассажиры вышли из нее.