Шепоты старой усадьбы - [32]

Выручать своего гостя мне, к счастью, не пришлось. За окном просто-напросто никого не оказалось, о чем мне и поведал сам Ткаченко и в чем я убедилась лично, уже без страха последовав его примеру и выглянув наружу. Да, я привыкла доверять только себе и своим глазам. Впрочем, если вспомнить предыдущую ночь, они меня уже подводили… Или нет?..

— Что скажешь? — спросил он меня таким тоном, словно это женщина — сильный пол и обязана принимать все решения. А может, и впрямь сильный?

— А вот что. — Страх перерос в гнев, как это часто бывает. Чеканя шаг, я прошла к столу, сняла трубку и набрала охрану. Никто не отвечал. Гнев вернул бразды правления страху. Что должно было произойти, чтобы охранник на посту не ответил?! Уснул? Но даже если так, звонок разбудит! — Трубку не берет… — с растерянностью в голосе пояснила я для Толи.

— Кто?

Под влиянием испуга он плохо соображал. А может, и не был умным? Когда нам кто-то нравится, мы его всегда идеализируем или как минимум приписываем те черты, которые нам самим кажутся привлекательными.

Да нет же, у него медаль в школе… Красный диплом… Или не красный, но без троек? Забыла, что он говорил.

О чем я думаю?!

— Я на пост звонила.

— И там не ответили?! — На широко распахнутых глазах ресницы казались еще гуще и длиннее. Странно, почему так? Должно быть наоборот, если верить теории относительности…

Вместо ответа я покачала головой.

— А что в таких случаях предписывает должностная инструкция? Кому звонить? Начальнику охраны?

Я пожала плечами.

— У меня нет телефона. Мы с Сударышевой не рассматривали такую возможность.

Толя сделал попытку сесть на подоконник, вдруг резко вскочил и покосился за окно. Сел в итоге в мое кресло. Почесал затылок.

— Слушай, ну, может, это он и был, а? Потому и не отвечает. На улице был. Сейчас вернулся. Позвони еще.

— Для чего скрести по стеклу, да еще и молчать, когда есть телефон?! Исправный, заметь.

— Позвони все-таки.

Я пожала плечами и снова набрала три цифры внутреннего номера. Гудки. И ничего.

— Хорошо, а с чего мы взяли, что телефон исправный? — продолжал Ткаченко выдумывать логические объяснения происходящего, что было на него не похоже. — Может, он не работает? Охранник понял это, вот и прогулялся до нас. Увидел через окно, что мы… хм… заняты. И вернулся.

Я вздохнула.

— Значит, нужно прогуляться теперь до него.

— Ты серьезно? Тебе хочется?

— Это ты по моему тяжкому вздоху определил, что мне хочется?

Мы хором хмыкнули.

— Ну хорошо, — Толя поднялся, — я иду с тобой. Разумеется.

Я не совсем поняла, к чему относилось последнее слово: к тому, что он, как джентльмен, не может не пойти, когда на улице, вероятно, поджидает опасность, или к тому, что я его так и так заставлю, — но уточнять не стала. Не до того. Да и Толя — не Андрей, на язвительность почти не способен, так что, скорее всего, первый вариант.

Взяв ключи, я приблизилась к двери.

— Подожди. — Анатолий выглянул попеременно во все три окна. — Ничего. Вроде бы. Давай.

Еще раз вздохнув, я открыла дверь, которую запирала лишь за два замка. Я так всегда делаю. Я не Сударышева.

Мы вышли на крыльцо и тут же начали осматриваться. Подсветка фонтана, будто нарочно, работала значительно хуже. Ощущение, что перегорела как минимум половина диодов. Что, фонтан сговорился с мистическими силами? Или кто-то специально вывел диоды из строя? Почему тогда не все? Не успел?

— Ну что… Идем? — Ткаченко сделал робкие шаги вперед, спустился со ступенек, обернулся на меня.

— Иди, догоню. Нужно дверь закрыть.

— Э-э… Лучше не надо.

— Почему?

— Что если… ну… придется спасаться бегством и укрываться?

— От кого? От призраков, проходящих сквозь стены?

Спутник глупо хихикнул и развел руками, мол, Семен Семеныч. Но искра сомнения уже поселилась в моем встревоженном разуме. От призраков в здании не спрячешься, а вот от преступников очень даже. Как раз можно вызвать полицию и ждать их в относительной безопасности. На окнах решетки… И все же я решительно вставила ключ в первый замок. Что, если это была уловка? Специально для того, чтобы я оставила дверь незапертой? А потом бы мы всю ночь выслушивали шорохи и шаги над головой и ломали головы: ах, как он сюда попадает? Ну точно привидение, люди через запертые двери и стены не проходят! Нет уж, не на ту напали.

Я закрыла дверь всего на один оборот первого замка, чтобы в случае «спасения бегством» иметь возможность быстро попасть в здание, и последовала за Ткаченко по асфальтированной тропе в сторону будки охранника.

Здесь света было не больше. Одинокий фонарь демонстрировал пустую стоянку и почти не пытался подглядеть за забор. Однако в будке мерцал синеватый огонек — по всей видимости, телевизор. Анатолий взял меня за руку, и уже отважнее мы зашагали вперед. Я постучала в дверь охраннику, никто не отозвался. Хотела окрикнуть его, но не вспомнила имени.

— Эй, вы там? — не нашла ничего лучше я сказать.

— Откройте, — вторил мне Толя. — Вы здесь?

Мы немного подождали, переминаясь с ноги на ногу. Ничего.

Я подошла к окну, поднялась на мыски и заглянула внутрь. Охранник сидел перед телевизором, опустив голову на грудь.

— Жив? — отчего-то спросил Ткаченко.