Шепот в ночи - [8]

В подготовленный уже заплечный мешок он аккуратно уложил несколько дорогих ему вещей: список полученных им наград, серебряные шпоры, подаренные ему Габриэлем, когда он выиграл рыцарское звание, и выцветшую алую ленточку. В мешке уже лежало несколько смен белья, голубой бархатный костюм, необходимый для церемоний при дворе, и кое-какие необходимые вещи. Уже почти десять лет он был рыцарем на службе у Халберта и научился путешествовать налегке.

Просунув голову в отверстие и рассеянно надевая тяжелую кольчугу на широкие плечи, Дэйр усмехнулся: его пребывание в замке Кенивер подошло к концу. За долгие годы он научился замораживать болезненные ощущения, воздвиг ледяную крепость вокруг своего сердца. Это и сейчас позволило ему справиться с болезненным чувством потери. Потом, волевым усилием направив мысли в деловое русло, он безжалостно изгнал из памяти даже само воспоминание об Элис, этой Огненной Лисицы замка Кенивер.

Из сундука Дэйр достал пояс, к которому прикреплялся меч, и лицо его еще более помрачнело. Хорошо еще, что ему нет нужды беспокоиться о будущем. Репутация смелого воина, которую он заслужил на поле битвы своим безжалостным мечом, облегчала ему путь к новой должности. Много раз именитые дворяне предлагали ему престижные и доходные должности. Но он отказывался от них из преданности своему приемному отцу. Теперь же он найдет более достойное положение. Он отправится к Гилберту Маршалу. Много лет назад Гилберт, младший сын Доброго Рыцаря, воспитывался вместе с ним здесь, в Кенивере, и с тех пор остался его другом. Потом он подумал, что, может быть, лучше пересечь пролив. Несомненно, если он прибудет с рекомендательным письмом Гилберта, то его старший брат, Ричард, примет его в свой французский гарнизон.

Губы Дэйра опять искривились в невеселой усмешке. Да, он пересечет холодный, бурный пролив и начнет службу на чужбине. И конечно, такое огромное расстояние между ним и Элис разорвет, наконец, доселе неколебимую связь, возникшую между ними так давно. Разумных увещеваний было недостаточно, чтобы изгнать ее образ из мыслей Дэйра и еще более жарких снов, как это произошло сегодня и какие имели ужасающие последствия. Более того, ни ее никчемный брак, ни его жалкое положение не сумели вырвать ее из его души. Так неужели же, спрашивал насмешливый внутренний голос, это подвластно расстоянию — суше или морю?

Разозлившись на самого себя за то, что не сумел уменьшить сердечную боль доводами разума, Дэйр резко защелкнул замок на поясе, закинул собранный мешок за плечо и взял шлем. Единственное правильное решение — уехать как можно дальше от всего, что связывало его с прошлым. Да, это правильно, сказал сам себе Дэйр и усмехнулся. Правильно, но очень больно.

Он вышел из комнаты и вскоре выехал из замка, не оборачиваясь на то, что должно быть навсегда оставлено и забыто. Поэтому он не видел, как из высокого окна башни его провожала взглядом женщина с бледным лицом, обрамленным облаком волос, огнем загоревшихся в первых лучах восходящего солнца.

Глава вторая

Свежий весенний вечер едва начинался, когда толпы людей стали заполнять большой зал замка Уайт. Вошли они молча, выказав уважение своему господину, сидевшему в центре высокого стола на почетном помосте. Но скоро их скованность прошла, послышался нестройный гул голосов, каждый хотел быть услышанным.

Сидя на дальнем конце стола, Элис наблюдала за всем с большим интересом. Народу здесь присутствовало в несколько раз больше, чем обитало на землях Кенивера. Элис приехала вчера вечером с отцом и мачехой, а маленького Халберта оставили в Кенивере на попечение слуг, баловавших его не меньше родной матери. Никакая особая опасность не подстерегала их на дороге из Кенивера в Уайт, но находившийся там густой лес представлял собой большую угрозу.

Вчера они приехали очень поздно, а с утра слуги начали готовить зал к нынешнему торжеству, и поэтому только сейчас у Элис появилась возможность рассмотреть самую большую комнату, в какой ей когда-либо приходилось бывать. Кроме больших перекладин, какие использовались в помещениях любого размера, здесь, в этом огромном зале, для поддержания потолка были построены два ряда круглых каменных колонн. Естественный свет не проникал через толщу камня, и вдоль стен через равные промежутки стояли масляные канделябры, наверху, под самым потолком, горели многочисленные свечи.

Заинтересовавшись хозяином этого большого поместья, Элис исподтишка наблюдала за Сирилом через длинный, покрытый белой скатертью стол. Справа от него сидела грациозная холодноватая леди Элинор, а слева златокудрый Габриэль. Горделиво граф Сирил терпеливо ожидал момента, чтобы начать пиршество. И хотя до вчерашнего вечера Элис никогда не видела ни графа, ни его жену, ей сразу же стало ясно, что граф без памяти любит своего наследника, а леди Элинор слишком холодна, чтобы растрачивать чувства на кого бы то ни было.

Элис перевела взгляд на ровный ряд грубо сколоченных столов, установленных внизу, с огромным количеством еды. Там был зажаренный целиком бык и несколько жареных поросят. Стол просто ломился от обилия блюд из рыбы и птицы — жареной, вареной или запеченной в сдобных пирогах. Это был праздник не только для знати и тех, кто живет и служит в самом замке. Скорее это был подарок всему простому люду обширного поместья Уайт по случаю принятия Габриэлем присяги крестоносца.