Шепот скандала - [32]

Джоанна с раздражением махнула рукой:

— Я его терпеть не могу! Думаешь, его мнение что-нибудь значит для меня?

— Возможно, нет, — благоразумно согласилась Лотти, — но он пользуется влиянием в обществе. Мне иногда даже кажется, что ты забываешь, что дом на Хаф-Мунстрит принадлежит ему. Стоит ему только захотеть, и твоя жизнь станет далеко не такой спокойной и благополучной, Джо, дорогая. Ты так одинока, и тебя ведь никто не защищает, к тому же у тебя не так уж и много денег.

— Я зарабатываю несколько тысяч фунтов в год, — возразила Джоанна, — и у меня есть имущество по завещанию…

— Знаю, — жуя конфету, согласилась Лотти. — Я и говорю, очень мало денег. Мне такой суммы на булавки не хватит. — Она придирчиво оглядела подругу. — Даже удивительно, что ты так стильно выглядишь, имея такие гроши.

Джоанна промолчала. Она понимала, что в словах Лотти много правды. Иногда она действительно забывала, каким шатким было ее положение в обществе. В Тоне ее принимали, но могли и закрыть перед ней двери.

С тех пор как она впервые услышала о существовании Нины Уэр, ей и в голову не приходило бросить ребенка на произвол судьбы. Одна только мысль об этом заставила сжаться ее сердце, а душу перевернуться. Это было невозможно. Алекс, скорее всего, рассматривал свои обязанности опекуна, руководствуясь только чувством долга, тогда как она повиновалась чувству порядочности и любви. Тем не менее она понимала, что Дэвид просил ее о большем, чем просто приютить его незаконнорожденного ребенка. Он требовал непомерно высокую цену. Он требовал, чтобы она защитила девочку от предрассудков и жестокости общества, которое будет считать Нину незаконнорожденной, которой не место в этом мире. Если Джоанна примет этот вызов, она сама может стать изгоем, порицаемым всеми. Завсегдатаи Тона с любовью относились к своим фаворитам, но это положение было очень ненадежным и могло в любое мгновение измениться. А ее позиции и так были шаткими. У нее не было другого дома, кроме особняка на Хаф-Мун-стрит, который после смерти Дэвида принадлежал Джону Хагану. Хаган любезно разрешил ей остаться там, но теперь, когда она отвергла его предложение выйти за него замуж, он вполне мог перестать быть таким щедрым. Более того, у нее действительно нет других доходов, кроме тетушкиного наследства и тех денег, которые она получает за оформление интерьеров. Если, когда она вернется, никто не захочет воспользоваться ее услугами, если общество начнет игнорировать ее, она окажется на краю бедности. Джоанна вздрогнула, представив, что с ней будет, и попыталась отделаться от этих грустных перспектив и сосредоточиться на мыслях об осиротевшей маленькой девочке, брошенной в далеком монастыре. Она почувствовала, как ее сердце снова забилось сильнее, ей нужен был кто-то, кого она могла бы любить, о ком заботиться, и ее решение спасти Нину Уэр и привезти ее домой, чего бы ей это ни стоило, превратилось в твердую решимость.

— Я буду с тобой во время путешествия, чтобы заботиться о тебе и оказывать всяческую поддержку, — сказала Лотти, стараясь утешить Джоанну, и, не дожидаясь ответа Джоанны, перенеслась мыслями куда-то. — Интересно, а Меррин не хочет присоединиться к нам? Ей это было бы полезно. Мы могли бы растормошить ее, и она бы познакомилась там с офицерами. А то она проводит слишком много времени в грустном одиночестве.

— Ее это устраивает, — объяснила Джоанна. — Я вижу, что ты не понимаешь, в чем дело, Лотти, но, правда, Меррин вполне счастлива, она не хочет ничего менять.

— Но ведь она не может здесь остаться! — с нетерпением воскликнула Лотти, как будто Меррин была глупым несмышленышем. — У нее нет друзей, и ей негде жить. А нам придется скоро уехать, если мы хотим совершить путешествие этим летом.

— Я спрошу Меррин, что она хочет, — предложила Джоанна. — А тем временем мы решим практическую задачу и зафрахтуем корабль.

— А также решим вопрос с одеждой, — напомнила ей Лотти.

— Конечно. Но корабль — важнее.

— Дорогая, разве может быть что-либо более важное, чем то, что мы на себя надеваем? — Лотти прилегла на диване и подняла ноги вверх, восхищаясь красными туфельками, выглядывающими из-под подола платья. — Интересно, мистер Джекман сможет сшить мне модненькие ботики, которые можно было бы носить зимой?

— Тебе придется надевать боты, — сказала Джоанна.

— Дорогая, если только они будут элегантными! Мне не нужны такие огромные тяжелые и неуклюжие башмаки, которые носят простолюдины! — Лотти снова потянулась за конфетой и улыбнулась, как кошечка, которая всегда получает то, что хочет. — Как бы там ни было, тебе не стоит беспокоиться о корабле. Капитан Перчес будет просто счастлив, когда узнает, что ты хочешь зафрахтовать «Морскую ведьму» и не дашь ему погибнуть! И вот еще что! Он и Девлин могут отвезти нас туда! Прямо сейчас пошлю Деву депешу.

Алекс Грант, подумала Джоанна, с ума сойдет от ярости, когда узнает, что она не только не обратила внимания на его предупреждения по поводу поездки на Шпицберген, но и фактически наняла и его друга, и, что гораздо хуже, его кузена, чтобы они сопровождали ее во время путешествия. Алекс не сможет остановить ее, успокоила она себя. Даже понимая все это, Джоанна ощущала, как предательское чувство охватывает ее; ей так хочется, чтобы он был скорее на ее стороне, чем против.