Шелуха/Husk - [15]

Шрифт
Интервал



- Хочешь прикол? Сегодня Финсток заставил меня показать ему руки. Подумал, что я сижу на героине.



Хейл хмурится.



Ему не нужно присматриваться, чтобы видеть мальчишку, почти разлёгшегося на капоте “Шевроле”. Он видит его бледные щёки, торчащие скулы и тёмные круги под глазами. Видит ладони, распластанные по поблёскивающему железу. Его почти цепляет нога, которой Стайлз время от времени начинает качать.



И теперь даже не нужно принюхиваться, чтобы почувствовать запах, который ещё не перебивает запах самого Стилински, но однозначно становится сильнее с каждой прошедшей неделей. Запах Стайлза слишком пряный, чтобы не замечать его. Мальчишка пахнет тёплым молоком, свежим воздухом и пряниками.



А запах смерти, которая засела прямо в его черепной коробке, отдаёт смолой: сладковатой и горькой.



Дерек молча отворачивается. Достаёт из пачки ещё одну сигарету и стискивает фильтр зубами, пока извлекает из кармана зажигалку.



Он прислушивается к неровно учащающемуся биению молодого сердца и снова чувствует взгляд на своей челюсти.



Стайлзу нравится смотреть, как он курит.



- Финсток идиот, - отвечает и щёлкает зажигалкой.



И ты тоже идиот, Хейл.



- Никто его не любит, - заговорщически произносит Стайлз. - И все любят одновременно. Так можно только с ним. В принципе, он хороший парень.



- Питер тоже говорит, что хорошие люди  бывают.



Питер много херни говорит, - хочет сказать Стилински. Но только жмёт плечами:



- Не веришь ему?



- Пытаюсь впитать эту мысль.



Он садится прямо. Легонько бодает Дерека в плечо и широко улыбается, привычно утыкаясь локтями в колени, а потом соскакивая на землю.



Делает несколько уверенных шагов на середину их импровизированной поляны света, которая в плотной и уже настоящей темноте вокруг кажется белоснежным пятном прожектора на сцене.



Длинная чёрная тень за Стайлзом по плечи обрублена исчезающим в ночном мраке кратером.



Стилински складывает руки на груди и слегка щурится от света фар. На его губах улыбка. Дерек приподнимает брови.



- Что?



- Научи меня курить.



- Что?! - он сдерживает лающий смешок, однако губы всё равно расползаются. - Нет.



- Почему? - Стайлз мысленно топает ногой. Хейл мысленно закатывает глаза. - Потому что у меня рак?



- Потому что это вредно.



- У меня же не рак лёгких, Хейл, - говорит и замирает. Повторяет эту фразу полушёпотом, усмехается краем рта. - Это сейчас был закос под Тиля Швайгера. - Объясняет он.



Тяжёлый вздох Дерека подтверждает опасения - “Достучаться до небес” оборотни не смотрят.



Ладно. Это не так важно.



Несколько шагов - и он останавливается перед озадачено глядящим Хейлом.



Сердце снова вышибает грудную клетку, когда он понимает, что с такого расстояния может рассмотреть каждую волчью чёрточку лица - и они не расплываются, словно забыл очки надеть. У Стайлза даже глаз, кажется, слегка задёргался - нервы расшатаны, как старые колёса на велике МакКолла.



Лови момент.



Игнорируя собственный невроз и решительно нахмурившись, Стайлз тянет за рукав кожаной куртки одновременно с тем, как в кармане Хейла звонит мобильный телефон.



Руку не вырывает. Приподнимает брови, словно молча интересуясь, не собирается ли Стайлз прекратить этот долбаный театр, который разыгрывает?



Нет. Не собирается.



- Стайлз? -  “Какого хера ты делаешь?”



- Всё в порядке. Отвечай. -  “Ничего особенного”



У него взгляд, как у бога Локи. Хитринки и бесенята перескакивают из одной радужки в другую.



Телефон звонит, а ладонь Дерека прямо перед лицом - можно отследить каждую линию, пересекающую её. Фильтр сигареты зажат между указательным и средним пальцем. Дым касается носа, и губы Стайлза растягиваются в глуповатой ухмылке.



Дерек лезет в карман джинс свободной рукой, бросает взгляд на мигающий экран.



- Это твой отец.



Краем мозга Стайлз вспоминает, что оставил телефон в машине.



- Подружился с шерифом?



Взгляд Дерека снова говорящий. “ Я откручу тебе голову”.



Стайлзу действительно не хватало этих взглядов. Они куда более искренние, чем остальные. Он думает об этом и решительно придвигается к раскрытой ладони, сжимая пальцы у Хейла на запястье, чтобы не вздумал сбежать.



В тот момент, когда он отвечает на звонок, Стайлз обхватывает губами фильтр.



Конечно, он уже курил, и не раз. Травку с МакКоллом, сигареты с ним же. Но видеть выражение глаз волчары в этот момент - вот что важно. Прижимает телефон к уху, а взгляд не отрывается от того, как губы Стайлза выпускают сигарету и выдыхают лёгкое облако дыма в воздух.



- Да, он со мной, - глухо произносит Дерек.



Стайлз перекатывает горьковатый вкус дыма на языке и снова наклоняется к сигарете в пальцах Хейла. Лицо Дерека напряжено, а брови нахмурены. Только руку он почему-то не отнимает - вместо этого смотрит, не отрываясь. Стайлз смелеет от этого взгляда.  Лови момент, лови момент. Обхватить, затянуться, касаясь губами шероховатых подушечек - сердце против воли совершает затяжной кувырок и ударяется о гортань. Дым расслабляет, а кровь в висках бьётся с такой силой, что, наверное, можно оглохнуть к чертям.



Стилински, ты соображаешь, что ты делаешь?



- Нет, по-моему, он чувствует себя просто отлично, - отвечает Дерек отцу. У него низкий голос и режущий взгляд.


Еще от автора Настя Чацкая
Платина и шоколад

Когда от усталости хочется содрать с себя шкуру, приходит спасение. В ненависти и ярости. В хронической злобе. В возвращающейся боли. И осознании: любое спасение временно. Пейринг: Драко Малфой/Гермиона Грейнджер. Рейтинг: NC-17 Жанр: Drama/Romance Размер: Макси Статус: Закончен События: Седьмой курс Предупреждение: Нецензурная лексика. Комментарий автора: Любителям розовых соплей — сразу проходить мимо. Тем, кому по вкусу циничный Малфой — добро пожаловать.


Вольно дворняге на звезды выть

Добро пожаловать домой, придурок.


Ничего страшного

Он хочет укатить в закат с бутылкой виски в одной руке и толстой вонючей сигарой — в другой. Его заебало всё настолько, что держаться за руль просто не будет необходимости. Предупреждение: ненормативная лексика.


Destruam et aedificabo

Он знает, каков запах этой чёртовой пади, знает силу её рук и огонь её глаз. И лик её неизменен.



О таких говорят вполголоса

Его отец был копом. Да, очень странные дела, ведь у копов не бывает плохих детей.


Рекомендуем почитать
Территория души. О чем молчит церковь?

Автор данной книги – монах, долгое время являлся священнослужителем РПЦ в различных её епархиях. Эта книга предназначена для думающих людей, ищущих ответы на самые главные вопросы, возникающие у человека. Человек, начинающий свой духовный путь – неизменно обратится за ответами к той или иной религии. Но чем глубже человек узнает суть своей религии, тем больше у него возникает «неудобных» вопросов, на которые ему не ответит ни один служитель религиозных культов.


Достоинства здравого смысла

В моих воспоминаниях по-прежнему зияют серьезные пробелы, а окружающий мир полон магии, загадок, обладателей высоких уровней и ужасающих чудес, но самое главное я себе уяснил. Нужно как можно быстрее восстановить былую мощь, ведь слишком много вокруг желающих слабого ограбить, поработить ну или просто сожрать. Однако для получения наилучших результатов к делу накопления могущества стоит подходить крайне осторожно, вдумчиво и придерживаясь здравого смысла даже несмотря на подталкивающее в спину божество, которому меня угораздило задолжать собственную душу.


Апология кнопки

Фрагменты рукописных «дневников телезрителя», которые Сергей Фомин вел всю жизнь, подобранные им самим за период с 1986 по 2000 год для «Апологии кнопки», однако окончательно подготовить ее к печати он не успел. Впрочем, у дневников и черновиков всегда особое обаяние и энергетика. «Апология кнопки. Записки у телевизора» — книга для всех, кто интересуется историей отечественного телевидения, теснейшим образом связанной с историей нашей страны.


Церковь и политический идеал

Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.


Служба знакомств для роботов

Любовь вашей жизни чересчур идеальна? Приглядитесь к ней повнимательней. А то кто знает с кем вам приходится иметь дело.


Феофан Пупырышкин - повелитель капусты

Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)