Шантаж - [4]

Придётся покопаться на собственной свалке. «Врут — все. Но сравнивая разные лжи — можно узнать правду».

Прежде всего — народ степной. «Более всего ценят они резвых лошадей». «Их знатные люди пьют кумыс и кровь своих коней. Отчего становятся как бы пьяными. Простолюдины же и рабы их пьют мёд». Но — юбки? В юбках на конях не поездишь. Это, скорее галльская одежда. Шотландцы, например. Остальные европейские народы носили разновидности туник. И странное, всеми давно замеченное созвучие названий «руссов» и «пруссов». Ломоносов на этом строил свою гипотезу происхождения руси от пруссов. Созвучие не только в названиях народов. Старое названия нижнего течения Немана — Рус. Такие же названия сохранились в Южном Приильменьи. Немецкая историография всегда выводила название «пруссы» вот от этого названия части реки.

Ну-ка, быстренько напрягаем свои попаданские мозги, пока следующие придурки топорами их на дождь не выкинули — как бы вторая лодочка с такими «топорными юбочниками» не подвалила. И решим, между делом, историко-этнографически-политическую задачку, которая несколько веков куче историков спать не давала. Или наоборот — давала. Мягко спать и сытно есть.

Итак, жили-были готы. И вдруг обнаружили, что живут они на рельсах, которые называются «река Днепр». И по этим рельсам уже идёт поезд под названием «гунны».

«Наш паровоз вперёд лети

Нас мама породила

Иного нет у нас пути

И впереди — Аттила».

А гудок этого паровоза слыхать от самого Дона. Там в очередной раз режут аланов и сарматов. И все побежали. Кто-то на юг, кто — юго-запад, а кто-то — тоже на запад, но — на северный.

«А мы уйдём на север,

А мы уйдём на север».

Некоторые, самые умные, выгребали вверх по Днепру до упора. Упор называется: «ход в Западную Двину». За ней — местные лесные жители, по жизни не видавшие в этих чащах нормального солнца. Туземцы обозвали пришельцев за въевшийся степной загар черножо…ми. Нет — просто «копчёными». Русс. Русь сильно изначальная. Что эта «русь» в отместку за обидное прозвище сделала с туземцами… Ну, назовём это вежливо — этногенезом.

А другая группа соскочила раньше. Попыталась. Наверное — на Припяти. И с ужасом обнаружила, что паровоз тоже прыгает вслед за ними.

«Едет по Транссибу поезд. Вдруг спрыгивает с рельс, несётся полным ходом, виляя вагонами, по тайге. Потом вернулся к путям и поехал дальше. Пассажиры в волнении бегут к машинисту:

— Что случилось? Что это было?

— Дык вот. Смотрю — на рельсах негр стоит…

— Ну и чего? Давил бы…

— Так прежде чем давить — догнать надо. Вот, пока догнал…»

Гунны пытались догнать и «задавить». Готы упорно не хотели изображать «негра» на пути следования гуннского «паровоза» и быстренько свалили с магистрали в сторону. Самосплавом по Неману.

«Прусская хроника», составленная в начале 16 века монахом Симоном Грунау, опиравшимся на несохранившиеся рукописи первого прусского епископа Христиана (начало 13 века), записавшего, в свою очередь, прусские исторические предания, сообщает об этом «железнодорожном инциденте» следующее:

«Брутен и его брат Видевут с их родней сели на плоты и поплыли по Хроне (р. Неман), воде Хайлибо (Калининградский залив)… и нашли в Ульмигании неведомый народ. У него сделали они остановку и строили там на свой лад замки и деревни, используя иногда силу, иногда — хитрость, а иногда — дружелюбие… и нашли они мед и делали из него напиток, ибо ранее они пили лишь молоко…».

Манёвр удался — гуннский «паровоз» не догнал готского «негра». Мазурские болота — места гиблые, кто за них ушёл — не догонишь. Конница гуннов там — только похоронить. А их дальнобойные асимметричные луки в лесных чащобах… за ветки хорошо цепляться.

В 521 г. Брутен и Видевут созвали мудрых и спросили их, кому быть властителем. Все указали на старшего из братьев — на Брутена. Но тот отказался от власти в пользу брата, желая служить богам. После коронации Видевут объявил Брутена высшим владыкой («второй после богов повелитель») — верховным жрецом с культовым именем Криве-Кривайто, которого все должны были слушаться как бога. Брутен «соорудил богам Патолло, Патримпо и Перкуно особое строение». Изваяния упомянутых богов, согласно хронике, Брутен и Видевут привезли с собой.

Чуть позже был принят основной закон, по-нашему — Конституция:

«… огласил Брутен волю своих богов

— Первое: никто, кроме Криве-Кривайто, не может обращаться к богам или приносить с чужбины на родину иного бога. Верховными богами являются Патолло, Патримпо, Перкуно, давшие нам землю и людей и дарующие ещё иное достояние.

— Второе: по их воле наш Криве-Кривайто назван перед нами верховным правителем…

— Третье: Мы должны повиноваться нашим богам. Поскольку после этой жизни они подарят нам красивых женщин, много детей, вкусную пищу, сладкие напитки, летом — белые одежды, зимой — тёплое платье. И мы будем спать на больших мягких ложах. Мы будем прыгать и смеяться от того, что будем здоровыми.

— Четвёртое: все страны и люди, которые нашим богам принесут жертвы, должны быть нами любимы и почитаемы. Противящиеся этому должны быть убиты нами огнём и дубиной и мы обретём друзей.

— Пятое:… верховные владыки передают свои звания по наследству,… остальные должны находиться при них…».