Шахта - [9]
Валек: И где же тот, кто вполне принадлежит тебе, кто-то из твоей личной памяти. Нет никого, нету. А мог бы быть кто-нибудь, мог бы. Давно. Теперь нет давно, теперь есть сейчас.
Юлька: Ведь я буду раздеваться медленно, тщательно, чтобы оказаться передтобой в самом деле без одежды, а то иногда нам кажется, особенно когда мы раздеваемся слишком быстро, что мы раздеты, а между тем это неправда, ибо мы где-то, в каком-то месте совершенно одеты и тогда вовсе не здорово, ведь мы очень хотели раздеться, именно поэтому я хочу раздеваться медленно перед тобой, чтобы не было сомнений, что это перед тобой, а это будет продолжаться долго и это будет самое долгое раздевание на свете еще и потому, что я делаю это в первый раз, когда на меня смотрят, а точнее, когда смотрит мужчина, настоящий мужчина смотрит своими мужскими глазами и всем лицом, сосредоточенным на моем раздевании, а это так, как будто я делаю это в первый раз такое ощущение, ибо, естественно, раньше я это делала в ванной и перед самой собой, за которой я наблюдала в зеркале, и все же это не одно и то же, ибо я знала, что это также я в зеркале, ибо знаю свое лицо прекрасно, так что если ты будешь достаточно терпелив, а ты должен быть терпелив, если именно для тебя я хочу это сделать и это тебе дать, то через несколько месяцев, а может даже лет, я встану перед тобой совершенно раздетой и не будет места, с которого надо было бы еще что-то снимать и я буду даже без трусиков, и ты будешь видеть меня всю, без всякого укрытия, и тогда я буду стоять беспомощная и неподвижная, ибо уже ничего больше не смогу делать, ибо всё уже сделано, и тогда ты сможешь сделать со мной всё, что захочешь.
Юлия: Скажи это, ну скажи это.
Адик: Ты же знаешь. Ты же знаешь, что я тебя люблю.
Валек: Мне снится. А как встанут, так начнут просить старика, конечно, чтобы рот открывал, конечно, чтобы слова говорил, конечно, и слушал, конечно. Спать нельзя. Надо ходить. С Ханей так мы ходили на ночные прогулки, но это давно было.
У каждого есть своя шахта, о которой ему надо заботиться, и неважно, что там у тебя на поверхности происходит в этот момент, но важно, что там глубоко внизу чувствуешь, и что тебе удастся из себя добыть, чтобы потом дать это другим.
Эпилог
Королева: Город и горожане, дорогие мои, ваши сцены были такие трогательные, смешные… В самом деле, это очень хорошие сцены. Как вы сами понимаете, теперь вам придется найти способ организовать свою жизнь без шахт и без угля. Кароль! Сувениры! Медленно и постепенно это будет происходить так, как медленно и постепенно на живом теле затягивается любая, даже самая глубокая рана. У меня самой была операция аппендицита когда-то. Но ко всему можно привыкнуть. Кароль!
Король: Сувениры! Сувениры на память о городе, на память о шахтах, сувениры!
Королева: Памятные сувениры, Боже мой, как это трогательно. Памятные сувениры бесценны, они помогают нам помнить, о том, что было в прошлом.
Король: Самые настоящие памятные сувениры для напоминания и воспоминаний. Можно купить. Тут у меня обломки настоящего шахтного ствола.
Королева: Столба. Обломки столба.
Король: Обломки ствола. Чтобы рассматривать. Чтобы показывать внукам! Посмотришь и вспомнишь, посмотришь и вспомнишь. Для напоминания. Прошу вас!
А вот лопата. Она служила для выгрузки, называемая бабская задница, самый настоящий памятный сувенир для любимой из шахты.
Королева: А вот аппарат для убегания, по-прежнему пригодный, когда хочется убежать. Когда любимая пить запрещает и со скалкой… А вот медаль заслуженного шахтера ПНР.
Король: А вот, прошу вас, самая настоящая крыса, из шахты! Жива была еще несколько месяцев назад! В формалине! С глазами, настоящими глазами, открытые, прошу вас, если встряхнуть, так хвостом виляет. Ти, ти, ти. Из шахты.
Королева: Кусочки ствола, посмотрите.
И т. д.
Конец
Решенная в эстетике абсурда история взросления двух детей, играющих в одной песочнице, поставлена с использованием необычных выразительных средств. Наравне с актерами в спектакле работают куклы, но отнюдь не театральные. Это игрушки, «растущие» вместе с персонажами. В первой сцене — карикатурно огромные куклы, в последней — резиновые изделия из магазина «для взрослых». Но эпатаж не самоцель, а всего лишь вспомогательное средство в создании на сцене модели нашего мира, показанного в спектакле как пустыня человеческой глухоты, слепоты и непонимания.
Впьесе «Последний папа» говорится об одиночестве детей, заброшенных родителями-трудоголиками: героиня в сопровождении куклы Барби и Медвежонка ищет отца, пропавшего в городских джунглях.
Когда я убеждал себя в том, что мне нечего терять, я и помыслить не мог, что что-то всё-таки осталось. Большое и незримое, что не давало мне перешагнуть черту. Человечность. Это было она. Но сегодня я и её лишился. Лишился подле того, кому она вовсе не была знакома. Должно ли это меня успокоить? Успокоить, когда за стенкой лежат двое моих друзей в "черном тюльпане", ещё утром ходившие по этой земле. Война. Я в полной мере осознал, что у этого слова был солоноватый привкус железа. И бешеная боль потери и безысходности. Понимание собственного бессилия, когда на твоих глазах убивают невинных ребят. И лучшее, что ты можешь сделать — убить в ответ.
Категория: джен, Рейтинг: PG-13, Размер: Мини, Саммари: Пит подумал, что будет, если Тони его найдёт. Что он вообще сделает, когда поймёт, что подопечный попросту сбежал? Будет ли просить полицейских его найти или с облегчением вздохнёт, обрадованный тем, что теперь больше времени может посвятить Рири? В последнее очень не хотелось верить, Питер хотел, чтобы их разговор о его проступке состоялся, хотел всё ещё что-то значить для Старка, даже если совсем немного.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.
«Герой Нашего Времени, милостивые государи мои, точно, портрет, но не одного человека; это портрет, составленный из пороков всего нашего поколения, в полном их развитии. Вы мне опять скажете, что человек не может быть так дурен, а я вам скажу, что ежели вы верили возможности существования всех трагических и романтических злодеев, отчего же вы не веруете в действительность Печорина? Если вы любовались вымыслами гораздо более ужасными и уродливыми, отчего же этот характер, даже как вымысел, не находит у вас пощады? Уж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы того желали?..».
Материал для драмы «Принц Фридрих Гомбургский» Клейст почерпнул из отечественной истории. В центре ее стоят события битвы при Фербеллине (1675), во многом определившие дальнейшую судьбу Германии. Клейст, как обычно, весьма свободно обошелся с этим историческим эпизодом, многое примыслив и совершенно изменив образ главного героя. Истерический Фридрих Гомбургский весьма мало походил на романтически влюбленного юношу, каким изобразил его драматург.Примечания А. Левинтона.Иллюстрации Б. Свешникова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.