Шахматный дуэт - [33]
Как и следовало ожидать, ипостаси Владык, выбранные Ими, были противоположного характера. И резкая грань была бы более ощутима, если бы не очередное Правило: негативные помыслы и эмоции, образы и облики не должны превышать самого низкого уровня вибраций Нейтрального пространства. Поэтому Гаунгру пришлось «переодеться». И призадуматься над манерами поведения…
Беседа была недолгой — особенно по земным меркам. Решив все вопросы, оппоненты заговорили о ближайшем будущем.
— Напоминаю тебе, Гаунгр, что в случае третьего поражения в Турнире темноликие не просто потеряют доступ ко всем слоям Земли, но и будут отвечать перед Творцом по полной программе за всё искажение Истин. И от этого никуда не деться. Никому. Даже самому Сатане.
— Ха-ха-ха-ха-ха! Нам очень страшно.
— Лазеек для обитателей Тёмного братства уже нет. А выход есть. И он только один: добровольно перейти на сторону тенеподобных и помогать им проявлять сущность каждой души человеческой.
— Что? Выполнять поручения этой старой лисы Люцифера? Издеваетесь?
— Ничуть. Нам необходим приток сил для выполнения миссии на новой планете, которая создается Творцом на эфирном плане. Подумайте, как следует. Пока ещё не поздно…
Пока Виктор и Олег, «добравшись» до Никиты, пытались вступить с ним в контакт, пока Николай Петрович и Каролина, добравшись до улицы Солнечной, осматривали её вдоль и поперёк, пока Женька собирала вещи, чтобы покинуть Минск, Христоний и Люциан получили весть об итогах встречи Творца и Хозяина.
Протест Гаунгра был принят во внимание, но Ангеллион не признал нарушение Правил. Ибо христианские реликвии Острова слёз связаны с Силой светоносной постоянно — независимо от участников Турнира. Активизация энергий реликвий была усилена защитной силой портрета Белой Королевы и вибрациями её собственной энергии. К тому же Королева в самый подходящий момент успела — смогла добровольно, без принуждения — воспользоваться портретом, ставшим в создавшейся ситуации ретранслятором, усилителем защитных свойств Вселенной в конкретном месте Земли.
А вот действия Аллахсы, «подключившейся» к телу Чёрного Короля, были расценены Координационным Советом Вселенной, и в частности — Ангеллионом, как движение в миллиметре от края пропасти. От нарушения Правил и от мата спасало лишь то, что Король был без сознания и не мог оказать ни малейшего сопротивления своему порабощению.
Христоний и Люциан ощущали на собственных (эфирных) телах изменения. Изменения, не проходящие даже после встречи Владык здесь, в Нейтральном пространстве (на время встречи оно «переключилось» на ровный белый свет) — на его Высшем уровне, неведомом ещё никому кроме Ангеллиона и Гаунгра. Но большее впечатление произвёл на Люциана исход этой встречи: согласие Ангеллиона с предложением Гаунгра: заменить Чёрную пару.
— Христоний, я поражён! Почему ваш Творец согласился? — не сдерживал поток эмоций Люциан. — Это для меня непостижимо. Протест Хозяина отклонён, до победы светоносцев — пару ходов… Не понимаю… Фигур не заменяют даже в обычной шахматной игре, а тут… Это игра в поддавки с вашей стороны?
— Для тебя смысл сего, действительно, пока не постижим, — невозмутимо (этому суперспокойствию, сверхравновесию старца его оппонент мог только завидовать) ответил Христоний. — Воистину пути Господни неисповедимы. Всё предусмотрено на множество ходов вперёд. И я убедился в этом ещё раз.
— Так объясни же мне хоть что-нибудь!
— Постараюсь. Но прежде замечу, что твоё возмущение вызвано ни столько непониманием светоносной логики Творца, сколько неосознанным страхом задерживаться тут, на Турнире, ибо замена игроков (разумеется, на более сильных) продлит его время проведения. Я верно подметил?
Люциан заёрзал на месте, встал и задумчиво прошёлся вокруг стола, прежде, чем ответил:
— Ну, да. Ты прав. Есть такое. Есть. Только… этот страх задержки теперь становится осознанным. И он противоречит другому моему чувству, возникающему периодически. Ты, не сомневаюсь, знаешь, о чём я? Не так ли?
— Я знаю то, что в моих силах. И чувство, о котором ты говоришь, мне тоже видно. На данный момент единственное твоё спасение от Гаунгра — это сие наше пространство Нейтральное.
— И с этой точки зрения, продление Турнира для меня спасительно.
— Но ведь полезнее защита не временная, а постоянная. Не так ли?
— Так… Стоп, старец! Ты пытаешься вербовать меня в… шпиона светоносцев?
— О, Люциан, неужели ты ещё не наигрался в эти игры?.. Остаться в прислугах Хозяина, если он помилует тебя в случае вашего поражения, или вернуться на давно покинутую тобой Светлую Родину — этот выбор станет результатом работы твоего сознания. Ты в отличие от сотен миллиардов других темноликих можешь быть свободен в этом выборе. Свободен — если захочешь и успеешь.
Молчание было долгим. Люциан сел на своё место, закрыл глаза и… Весь накопившийся комок противоречий отразился на его уставшем лице. Христоний прекрасно понимал, что Люциан не готов дать однозначный ответ себе самому. Старец продолжил тему беседы, от которой они отклонились:
— Люциан, ты не передумал узнать причины, побудившие Творца дать согласие на замену Чёрной Пары? Это для тебя ещё важно?
В каждом произведении цикла — история катарсиса и любви. Вы найдёте ответы на вопросы о смысле жизни, секретах счастья, гармонии в отношениях между мужчиной и женщиной. Умение героев быть выше конфликтов, приобретать позитивный опыт, решая сложные задачи судьбы, — альтернатива насилию на страницах современной прозы. Причём читателю даётся возможность из поглотителя сюжетов стать соучастником перемен к лучшему: «Начни менять мир с самого себя!». Это первая книга в концепции оптимализма.
Вылетевший как пробка и вновь пристроившийся на работу охранник. Девица, путающаяся в мужчинах, но не в шубках. Парочка толстосумов, мечтающих попасть на завтрак к крокодилу. Пёс, по долгу службы присматривающий за горсточкой нерадивых альпинистов. Все они герои нового сборника рассказов, юмористических и не только.
Герои коротеньких рассказов обитают повсеместно, образ жизни ведут обыкновенный, размножаются и в неволе. Для них каждое утро призывно звонит будильник. Они, распихивая конкурентов, карабкаются по той самой лестнице, жаждут премий и разом спускают всё на придуманных для них распродажах. Вечером — зависают в пробках, дома — жуют котлеты, а иногда мчатся в командировку, не подозревая, что из неё не всегда возможно вернуться.
С тех пор, как в семью Вадима Тосабелы вошёл посторонний мужчина, вся его прежняя жизнь — под угрозой. Сможет ли он остаться собой в новой ситуации?..
Книга составлена из отдельных небольших рассказов. Они не связаны между собой ни по времени, ни по содержанию. Это встречи с разными людьми, смешные и не очень эпизоды жизни, это размышления и выводы… Но именно за этими зарисовками обрисовывается и портрет автора, и те мелочи, которые сопровождают любого человека всю его жизнь. Просто Борис Криппа попытался подойти к ним философски и с долей юмора, которого порой так не хватает нам в повседневной жизни…
Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.
В России быть геем — уже само по себе приговор. Быть подростком-геем — значит стать объектом жесткой травли и, возможно, даже подвергнуть себя реальной опасности. А потому ты вынужден жить в постоянном страхе, прекрасно осознавая, что тебя ждет в случае разоблачения. Однако для каждого такого подростка рано или поздно наступает время, когда ему приходится быть смелым, чтобы отстоять свое право на существование…